“Положение-инструкция” также определяла порядок взаимоотношений армейских и местных ЧК. Кстати, свое руководящее отношение к армейским ЧК “Прифронтовая ЧК” обозначила лишь принятием данного документа — основной ее задачей было руководство местными ЧК прифронтовой полосы»[89].
Работа «прифронтовой ЧК» принесла реальные результаты, поэтому фронтовые и армейские ЧК — с задачей борьбы с контрреволюцией и шпионажем в частях действующей армии и в прифронтовой полосе — вскоре были созданы и на других фронтах окруженной «огненным кольцом» республики.
* * *
Второго сентября ВЦИК объявил страну «военным лагерем» и учредил Революционный военный совет Республики (РВСР). Как говорилось в соответствующем постановлении, «Все силы и средства Социалистической Республики ставятся в распоряжение священного дела вооруженной борьбы против насильников»[90].
На насилие новая власть отвечала именно насилием. 30 августа в Москве было совершено покушение на Ленина, а в Петрограде убит председатель ПетроЧК Урицкий. 2 сентября на заседании ВЦИКа пятого созыва было принято постановление, завершавшееся торжественным обещанием: «На белый террор врагов рабоче-крестьянской власти рабочие и крестьяне ответят массовым красным террором против буржуазии и ее агентов»[91]. Нет смысла уточнять, что решение «практических задач» по «красному террору» Совнарком поручал ВЧК.
Превращение страны в «военный лагерь» вновь поставило на повестку дня вопрос централизации военной контрразведки. Естественно, при этом следовало определить, какой из существующих контрразведывательных органов должен стать ведущим и объединяющим остальных. Реальными возможностями для этого располагало лишь отделение ВК Оперода. В начале сентября его руководители С. И. Аралов и М. Г. Тракман направили в РВСР проекты «Декрета о борьбе со шпионажем и о правах и обязанностях работников Военного контроля» и «Положения о военной контрразведке». В соответствии с ними отделение В К брало на себя все руководство контрразведкой, в его подчинение переходили бы также управления военного почтово-телеграфного контроля и военно-цензурного отделения. При этом оговаривалось, что «никакие иные учреждения не вправе вести военную контрразведку на территории Советской республики». Кажется, вопрос решался наиболее логичным и, можно сказать, безболезненным путем.
Тем временем в ходе военной реформы, о сути которой расскажем ниже, упраздняемый штаб ВВС переформировывался в Полевой штаб Реввоенсовета Республики. Точнее, он просто «менял вывеску», потому как главные задачи оставались все те же, и даже в «классовом государстве» они должны были решаться теми же проверенными средствами, а добавление или ликвидация очередных комиссаров вряд ли имели большое влияние на планирование боевых операций… Так что штаты штаба РВС практически не отличались от штатов штаба ВВС. Следуя вполне понятной логике, бывший генерал-майор Н. И. Ратгэль, исполнявший должность военного руководителя ВВС, а затем ставший начальником Полевого штаба РВСР, издал 15 сентября приказ, по которому функции должностных лиц нового штаба должны были исполняться прежним личным составом. Таким образом, головным контрразведывательным учреждением всей РККА вдруг стало Регистрационное отделение бывшего штаба ВВС во главе с Н. Н. Брандтом — как помним, в составе двадцати четырех человек.