— Дерьмо, — подтвердила Бронька, выслушав пронзительную правду. А я что говорила?
Но дальнейшей эскалации эпитетов, вопреки ожиданиям, не случилось. Бронька горестно замолчала, я тоже, и такое безмолвие, от которого хотелось кусать локти, мы сохраняли до прибытия «спасательной» группы.
Они опоздали всего на четыре минуты. Подкатил тертый «крузер», до отказа набитый сотрудниками службы безопасности. Вышел Казарновский, направился ко мне нетвердым шагом. Я думала, он улыбнется хоть разок, но этого не произошло. Подошел, начал мяться. Я перехватила завистливый Бронькин взгляд. «Не трясись, голубушка, влипла так влипла, будешь знать...» — мстительно подумала я. Казарновский был побрит, волевой подбородок обрисовывался в полный фас, и смотрелся он очень привлекательно.
— Судя по лицу, — начала я, — у вас две новости: плохая и хорошая. Начните с плохой.
— Погиб майор Полипчук.
— О господи...
— Полтора часа назад... Заехал в гостиницу переодеться. Он снимал номер в «Приморской» — должны же мы, командировочные, где-то жить... — Он потерянно развел руками, словно извиняясь за такой недальновидный поступок. — В номере его ожидали. Ударили ножом в горло. Майор скончался, не приходя в сознание. Смысл действия предельно ясен — мы никого не боимся...
— А хорошая? — пробормотала я. — Простите...
— Мы начали распутывать клубок. Один из ваших вчерашних преследователей, Лидия Сергеевна, попал нам в руки. Раненные, они далеко не ушли. Их взяли в клещи, когда они пытались добраться до дороги. Молодой оказался вынослив, вырвал у нашего работника пистолет... Его пришлось ликвидировать. Второй дает показания. Уже выявлен ряд лиц, причастных к преступному сообществу. В частности, некий Павел Нестеров... — Вадим покосился на Броньку, но из тактических соображений ушел от подробностей. — Еще трое-четверо. Впрочем, это капля в море, работа продолжается. Ваши услуги, Лидия Сергеевна, руководству службы отныне не нужны. А вас, — Вадим поворотился к Броньке и слегка покраснел, — высылают с Украины. Примите сожаления. Это не мое решение, но я обязан его выполнить. Двое наших людей проводят вас до Перекопа. Не возражаете?
Что тут началось! Половецкая пляска! Бронька взвилась на дыбы и начала орать так, что все местные лешие попрятались в норы, а птицы разлетелись по соседним лесам. Она махала ручонками и топала ногами, заверяя, что не оставит это безнаказанным! Пусть только попробуют! Она будет жаловаться, и ее услышат! Она дойдет до министерства любых дел и президента чего угодно! Она уйдет в леса — партизанить! Еще товарищ Сталин нас учил, что сын за отца не ответчик, а уж любовница за любовника — тем более!..