«К-какое романтическое название... «Г-голубая волна...» — заявила Рита, не замечая очевидной направленности дансинга. Мы тоже как-то это проворонили. Вперед, дикая дивизия! В заведении было шумно, и музыка звучала все та же: пещерная попса для ног. Правда, мальчики кучковались слева, девочки справа, но разве это повод призадуматься? Может, они еще не познакомились?..
На волне веселья нас занесло в мужскую толпу — как буденновцев с шашками в белое войско. Те сумели сгруппироваться и вышвырнули нас из толпы с возмущенными криками. Слишком поздно сообразили — когда девичья толпа накрыла Соню с Ритой, а меня стиснула в запястьях и закружила в чудовищном вальсе какая-то пышнотелая мадам.
— Я не знаю вас, лапочка... — зашептала она в ухо с пылким жаром. — Вы, наверное, новенькая?.. Очень правильно, что вы сюда зашли. У вас такие выразительные, огромные глаза... Давайте познакомимся: меня зовут Матильда — это значит обретшая силу в боях, а настоящее имя — Жанна Луиза Кордебордель, я художница в галерее «Аделаида...». Здесь наверху очень уютные комнаты с атласным бельем, давайте я вам покажу. Ах, какая у вас нежная кожа...
Мы драпали из «Голубой волны», как Наполеон из России. А потом заразительно хохотали, рассевшись по лавочкам в ночном скверике. Удивительно, но и это нас не образумило. Приключения продолжались! Нас понесло далее — ведь еще полгорода не исследовано! Через квартал оказались в новом заведении — здесь все было нормально, мужчины, женщины, бильярд, дым столбом, правда, название какое-то странное: «Шинок». Не самое подходящее имечко для приморского кабака. Ужасная ошибка раскрылась после того, как девчата чинно заняли свободный столик, а я занять не успела — от стойки отклеился крепыш в жилетке на голое тело и потащил меня танцевать:
— Пишлы, дивчина...
Не люблю парней с квадратными шеями и тугими затылками. А особенно с предметами культа на волосатой груди. Меня хватило на два оборота, пока этот индюк не вознамерился залезть мне под майку. Даже пьяная, я такое стерпеть не могла. Попыталась вырваться. Но он держал меня, как вновь обретенную собственность, и принялся мять, ощупывать.
— Нэ протывся, детка, нэ протывся...
От него разило каким-то жутким коктейлем из чеснока и горилки.
— Отцепись, идиот! — взвизгнула я.
— Оба-на! — возрадовался шкаф. — Шо я бачу! Кацапка, у натуре!.. — Сжал меня до боли в плечах и захрипел в лицо вполне по-русски: — Ты ошиблась, детка... Это бар для хохлов, а тебе надо напротив — в «Джокер» для москалей... Ошиблась? Вот и терпи, коза... Да не ссы, мы хлопцы горячие, тебе понравится, будешь потом своим рассказывать...