— Как красиво ты говоришь, — пробормотала я. — Надеюсь, это не в Андалусии?
— Да нет, мы почти пришли. — Он повернул меня направо, где за многолюдным тротуаром виднелись мерцающие буквы: «Palomino». Он ступил на проезжую часть не глядя, словно в собственную палатку, а я так до гробовой доски и не привыкну... Автомобили послушно встали, пропуская нас через дорогу. Диво! В любом российском городе нам бы сразу популярно объяснили, к какому подклассу животных мы относимся и что с нами надо делать. (Дело в том, что крымские власти приучили местных автомобилистов уступать дорогу пешеходам! Невероятно, но факт. Опасение вызывают лишь авто с российскими номерами, водителей коих бесполезно учить.)
— Это сорт винограда — паломино, — объяснил Алик, распахивая передо мной дверь. — Из него производят некоторые сорта хереса. Проходите, Лидия Сергеевна. Куда сядем?
Он и впрямь неплохо завершал мой вечер. Уже второй по счету. Народу в заведении — не сосчитать, публика мирная, получает удовольствие от общения, вольностей не допускает. Переборы гитары из-под опущенного сомбреро. Мы расположились в углу — за уютным дубовым столиком. Алик аж светился от удовольствия, подливая вино в высокие бокалы конусовидной формы (официантов в заведении не держали, здесь блюли «демократию»). Разрекламированное Аликом «щедрое» вино показалось мне чуть-чуть тяжеловатым. Как не вспомнить известный исторический факт? Во времена Реконкисты, войны с маврами, на помощь испанцам прибыли французские рыцари. Собратья по вере. Повоевав чуток, бросили это дело и уехали домой, ругаясь: «Жара безобразная, вино тяжелое, башка трещит, сами воюйте в таких условиях!» Но я не признавалась в мелких неудобствах, потягивала из бокала и благосклонно слушала. А Алик бухтел о себе, о том, как его угораздило оказаться в палатке (и ничего, кстати, ужасного). Он, оказывается, инструктор по рукопашному бою в клубе боевых искусств. И в палаточных городах бывает ежегодно.
Правда, в разных. Прошлым летом Алик отдыхал в Стерегущем, на Каркинитском заливе, позапрошлым — в Коктебеле... Женой Алик не обзавелся, с наступлением сезона, забрав отпускные, покупает билет, рюкзак за плечи — и вперед, осваивать нехоженые тропы. На любой турбазе к таким, как он, относятся благосклонно. С ними нет проблем, они мобильны и коммуникабельны. Светским радостям Алик тоже не чужд, но предпочитает дикарство как надежное средство от стресса... Вы бы слышали, как он рассказывал о гротах Балаклавы! Я, ей-богу, заслушалась. Он поведал о бездонных пещерах, о коварных ловушках в толще скал, об узких протоках в исполинских монолитах, о бесчисленных сосняках, уносящихся в горы, об уникальном преломлении солнечного света в извилистых, изъеденных плесенью гротах...