Уверенность подруги передалась и мне. Просто захлестнула. Правда, на очень короткое время. С каменной решимостью на лице мы прошествовали паровозиком мимо шатена. Тот немедленно отвалил от стойки и пристроился нам в затылок — прицепным вагоном. Такой вереницей мы и вывалили из кафе. Двое в «рено» напряглись. Хлопнула дверца — шатен присоединился к коллегам.
— Ничему не удивляйся, — заявила Бронька, загружая в «кефир» свой тяжеловатый фюзеляж. — И следи за дорогой, будешь штурманом.
Так называемая площадка для парковки располагалась на вершине бугра. Для подъезда к «Арене» нам пришлось подняться по узкой, мощенной булыжником улочке, застроенной старинными домами. И приклеиться к самой стенке — иначе другие машины просто не протиснулись бы. То же самое проделал и «рено», встав метрах в пяти перед нами.
Развернуться на этом крохотном пятачке было невозможно. Только съезжать дальше, мимо строений с живописными разводами плесени на стенах. Но что для Броньки невозможное?
— Не вздумай разворачиваться, — испуганно предупредила я. — На этой улочке одностороннее движение.
— Ну я же не обезьяна, севшая за руль, — обиделась Бронька. — Как я развернусь в этой щели? Никаких разворотов, подруга.
Но что-то она задумала. Не зря надвинула на глаза очки и сжала губы.
Бронька завела мотор и пропустила надсадно переваливший бугор «Москвич». Медленно стала выруливать на середину улочки. Сидящие в «рено» терпеливо ждали, пока мы проедем, чтобы пристроиться в хвост.
— Никого сзади? — поинтересовалась Бронька.
Я оглянулась:
— Никого.
Круто падающая улочка была пуста. Далеко внизу виднелась узкая арка в стене дома. В просвете мелькали машины на оживленной Береговой.
— Ну тогда с Богом! — решительно произнесла Хатынская.
Мы уже поравнялись с «рено». Все трое дружно повернули головы в нашу сторону. Водила похотливо подмигнул. Остальные, видимо, были импотентами. Тут Бронька и врубила заднюю! Да еще педаль выжала до упора! Я не успела толком завизжать, а мы уже неслись вниз — задним ходом. Каких-то туристов с рюкзачками едва не сплющило по стеночке. Меня затрясло как в ознобе — ну не приспособлен булыжник для скоростных гонок! Замелькали дома, окна, двери, подвальные зарешеченные оконца... Все быстрее, быстрее... Ужас!..
— Остановись! — верещала я. — Разобьемся!..
— А ты глаза закрой! — прокричала Бронька. — Как я!..
Мы неслись опрометью, как в пропасть... Каким-то чудом ей удавалось держать направление. Никого не сбили и даже не сместились за границы бордюра. Но арка была такая крохотная, как игольное ушко.