К своему удивлению я, пусть и недолго, но проработавший в кузне, не сумел определить, из какого все-таки материала выкован этот кинжал. Внешне похож на сталь, только темнее. Да еще и этот странный узор на клинке, выглядящий так, словно кто-то вскипятил металл, а потом моментально остудил его и обтесал все лишнее, и его чрезмерная тяжесть намекали, что ножик совсем непростой.
Едва я сомкнул пальцы на змееподобной рукояти, как мне тут же расхотелось выпускать это оружие из рук. Оно было настоящим произведением оружейного искусства и наверняка стоило весьма больших денег.
С небольшим сопротивлением вырвав из глубокой раны сай, я с неудовольствием посмотрел на его штык, который сейчас больше походил на старый шампур с кусочками пригоревшего мяса. Из-за того, что маг разогрел мое оружие, маленькое аккуратное отверстие за ухом трупа превратилось в безобразную кривую дыру. Вот проклятый колдун! Вот же вредитель! Теперь чистить придется…
Не упуская шанса попробовать в деле новенький трофей, я принялся быстренько соскребать с сая поджарившуюся плоть, пока никто не нагрянул сюда. Однако когда лезвие сакса неаккуратно прошлось по самой грани штыка, то мои глаза натурально полезли на лоб. А все оттого, что широкий нож срезал тонкий слой металла с моего оружия, будто оно было выковано из мягкого свинца, а не железного прута!
Посмотрев еще раз на чудесный нож, я решил, что пока не стану его далеко убирать. Вместо этого я переложил клинок в левую руку. Будет мне пока вместо подпорченного сая. В правую я взял вторую свою самоделку, и отправился дальше. Расслабляться рано, оставалось еще проверить мою старую комнату, подпол и кузню. Будет немного жалко, если работорговцы уже успели увести Чука и Чака.
Во второй комнате никого не оказалось, а вот люк в погреб охранялся каким-то долговязым и худощавым типом. Тот сидел на колченогом табурете, уперевшись локтями в колени, и поддерживал ладонями свою тяжелую голову. Рядом с ним, над глубокой глиняной тарелкой с водой, едва-едва тлела длинная лучина. Так что сонную фигуру работорговца мне было прекрасно видно.
Скрываясь в глубоких тенях, я подобрался к чужаку почти вплотную. Я уверен, что не издал при этом не звука, однако он каким-то животным чутьем уловил, что к нему кто-то приближается.
— А? — Работорговец вскинул голову и повернулся в мою сторону, щуря глаза и пытаясь рассмотреть сквозь тьму мой притаившийся силуэт. Однако к висящему на поясе кинжалу он пока не тянулся. — Турлик, это ты? Сменить меня пришел?
Вместо ответа незнакомец получил полоску металла под правое ребро на полном выдохе. Сакс вспорол мясо с такой пугающей легкостью, словно я вонзил его в подтаявшее масло. Печень преступника одномоментно превратилась в два распластанных куска, а из его распоротого бока щедро хлынула темная кровь. Неописуемый по своей жестокости спазм настолько сильно сдавил все тело работорговца, что он не смог даже закричать, а только протяжно и тихонько заскулить на остатках воздуха в легких. Но когда кончился и он, болевой шок не позволил ему сделать нового вздоха. Поэтому он так и затих на дощатом полу, свернувшись калачиком, словно обиженный малыш.