— Я не стану тебе прислуживать! — Резко возразил верзила, пылая возмущением. — Я воин, а не холуй!
— От тебя этого и не требуется, я в слугах не нуждаюсь, — холодно ответил я гиганту, удивив того еще больше.
— Значит так, — я резко встал, разминая затекшие от сидения на корточках ноги, — слушай внимательно, Астал. Завтра тебе будет очень хреново. Вот прям настолько, словно вся выпивка мира прошла через твой желудок. Так что вряд ли от тебя будет толк. Поэтому, я буду ждать тебя через один день. Приходи ранним утром сюда в пригород, разыщи дом кузнеца Эпимоса, я буду тебя там ждать. Ах, да, еще кое-что. Обязательно захвати с собой самую солидную одежку, которая у тебя вообще есть. Тебе надо будет выглядеть представительно. Кстати, мне бы тоже не мешало, поэтому возьми заодно и все свои сбережения. Если все выгорит, ты их многократно преумножишь! Ну все, бывай. Я спать пошел, а то сил уже нет никаких с тобой тут возиться…
Я развернулся и быстро зашагал прочь, провожаемый непонимающим взглядом воителя.
— Стой! — Донеслось мне вслед. — Кто ты, маленький демон?!
— Я же сказал, я Данмар, сын кузнеца. Разве ты меня не расслышал?
Ошарашенный вид Астала, пребывающего до сих пор в глубоком шоке, что его так перехитрил какой-то безусый мальчишка, был для меня самым забавным зрелищем с момента моего появления в этом мире. Люди такие странные. Оказывается, их поступки так легко предугадывать…
* * *
К счастью, Астал оказался из тех, кто старался следовать духу кодекса воина. В то время, когда солнце еще даже толком не показалось над горизонтом, а лишь окрасило в бледно-серый цвет край небосклона, он уже появился на пороге дома Эпимоса. Я рассматривал его могучую фигуру, протирая заспанные глаза, и вполголоса матерился на чрезмерно исполнительного здоровяка. В кои-то веки меня посетил блаженный сон, наполненный чернильной пустотой и безмолвием, а не кипящим безумием Обители Боли, и на тебе!
— Мать твою… ты чего так рано приперся? Еще даже птицы спят…
— Ты сам мне сказал приходить ранним утром, — буркнул гигант, выглядящий еще более недовольным. Хотя, быть может, это он просто до сих пор себя паршиво чувствовал после отравления желчью и пыльцой черного папоротника, и просто не мог нормально выспаться?
— Раннее утро, — назидательно воздел я палец к небу, — это когда я только проснулся. А до тех пор мир остается погружен в глубокую ночь!
— Ну ты ведь уже не в постели? — Вернул мне издевку Астал. — Значит, я пришел вовремя.
— А-а-а, черти с тобой, — понуро махнул я рукой на него. — Ты шмотки принес, о которых я говорил?