— Ладно, ладно.
— Когда вы поднялись туда в первый раз, сэр Дугал, она была там?
— Конечно, нет. Если только…
— Если что?
— Какого цвета плащ, к которому она прикреплена?
— Темно-серого.
— Если она была прикрыта плащом, то я мог ее не заметить, там было темно.
— Кто мог сдернуть с нее плащ?
— Слуги?
— Какие слуги? Там нет никаких слуг, — сказал Саймон. — Ты спятил?
— Я пошутил, — с достоинством сказал сэр Дугал.
— Должен сказать, это странная шутка.
— Должно быть какое-то совершенно разумное объяснение, — сказал Перегрин. — Я поговорю с реквизитором. Не позволяйте таким дурацким мелочам выбивать вас из колеи. Вы отлично играете. Так и продолжайте.
Он хлопнул их обоих по плечам, подождал, пока они уйдут, и поднялся по лестнице в комнату.
Там и в сама деле было очень темно: комната располагалась в самом верху лестницы, и дверь выходила на ступеньки. Зрителю был виден лишь небольшой кусок одной внутренней стены, когда эта дверь была открыта. Стена, изображавшая каменную кладку, была повернута к зрителям и спускалась до уровня сцены, а третья стена, невидимая из зала, использовалась просто в качестве распорки между двумя другими. Это был просто каркас. Лестница опиралась на тот уровень, который вел на сцену. Потолок с нарисованными балками был прибит к этой конструкции гвоздями.
В самом дальнем углу маячила мертвая голова Банко, повернутая к дверному проему.
Перегрин знал, чего ожидать, но все равно подпрыгнул от страха. Вытаращенные глаза смотрели прямо на него. Изо рта текла кровь. У него самого во рту пересохло, а руки вспотели. Он подошел к маске, потрогал и подвигал ее. Она была прикреплена к вешалке для пальто, которая лежала двумя концами на угловых частях стен. В серой накидке было отверстие для головы, как у пончо. Он снова потрогал маску, она качнулась в его сторону и с тихим шелестом упала.
Перегрин, выругавшись, отпрыгнул назад, закрыл дверь и крикнул:
— Бутафор!
— Я здесь, шеф.
— Поднимитесь, пожалуйста. И включите рабочий свет.
Он поднял голову и вернул ее на прежнее место. В свете рабочей лампы она казалась уже не такой страшной. Главный реквизитор поднялся к нему. Повернув в комнату, он увидел голову.
— Господи Иисусе! — воскликнул он.
— Это ты ее туда повесил?
— Зачем бы я стал это делать, мистер Джей? Господи, нет.
— И ты не обнаружил ее отсутствие?
— Я же не знаю, сколько их всего. Ее копии разложены в мужской гримерной для статистов. Господи, прямо мурашки по коже, а? Если увидеть ее вот так неожиданно.
— Отнеси ее вниз и положи к остальным. И еще, Эрни…
— Шеф?
— Ни слова об этом. Не говори, что ты ее видел. Никому.