А так ли верна политика Аппарата Управления Цваргом, если в результате неё в Федерации цваргов недолюбливают и побаиваются? Если за глаза из-за особенностей мужчин нашу расу называют «эмоциональными вампирами»? Не может ли быть то, что я всегда считала проявлением заботы о безопасности, на самом деле обыкновенной золотой клеткой?
Здесь женщины не стеснялись с радостными визгами бросаться на шею своих защитников, широко и искренне улыбаться детям, а также много и громко смеяться. Здесь не было фальшивых улыбок, дежурных фраз «позвольте пожать вашу руку» или вежливо-вопросительных «могу ли я вас поцеловать?» В глазах местных мужчин горел дикий, необузданный, пробирающий до дрожи огонь похоти. Им даже в голову не приходило скрывать то, что они хотят своих женщин, скорее наоборот, они это всячески подчёркивали. Ни Шонхорн, ни Арх-хан, ни другие воины… Меня всякий раз ошпаривало кипятком от их неприкрытого, почти агрессивного желания взять, подчинить, присвоить. Ларк с первого взгляда показался мне диким, если не сказать первобытным, но в то же время здесь я впервые почувствовала себя живой. Настоящей. И все эти современные флаеры, сосредоточенные лица воинов, одежда Федерации… всё резко и болезненно напомнило мне о том, зачем я здесь.
Ларки действовали быстро и слаженно, Шонхорн раздавал чёткие отрывистые команды, распределяя груз между флаерами. Видимо, благодаря чуткому обонянию он почувствовал моё присутствие и поднял голову. Яркие салатовые радужки глаз блеснули в лучах утреннего солнца. И прежде, чем я успеха хоть как-либо отреагировать, Арх-хан решительно встал между нами. Он метнул в меня недовольный взгляд, а затем и вовсе повернулся спиной, заслоняя собой Шонхорна.
Ну, вот, вождь стаи опять злится. И, спрашивается, на что? Это он с утра бросил меня в постели, а не я его. Или не бросил? Может, у них в принципе является нормальным проводить лишь ночь вдвоём, а затем разбегаться в разные стороны. Эта мысль неожиданно неприятно царапнула. Странно, с чего бы?
— Логан, доброе утро, — я приветливо помахала рукой и подошла к таноржцу, укладывающему в багажный отсек флаера дорожные рюкзаки.
Мне было неловко обращаться к телохранителю. Казалось, у меня написано на лбу, что эту ночь я провела с вождём ларков. И вроде бы нет в этом ничего зазорного, все мы взрослые люди… Но проклятое цваргское воспитание, понятие о том, что кандидата на роль будущего супруга должна одобрить планетарная медицинская лаборатория, и многое другое заставили меня почувствовать себя неуютно. Однако Логан был так занят собственными мыслями, что даже не заметил, из чьего дома я вышла. Я облегчённо выдохнула. Не то, чтобы мне было важно мнение этого человека, просто не хотелось осложнять себе жизнь ненужными разборками.