Я смотрела на листок и думала: «А может всё-таки попробовать задержаться в Лазурии?» На первый взгляд идея выглядела сумасшедшей, но чем дольше я обдумывала её, тем больше приходила к выводу, что не так уж и безумно она звучит. Да, на меня было совершено покушение в курортном мире, и кто-то по неясным причинам хочет моей смерти, но очевидно, что этот кто-то планировал покушение на меня ещё из столицы. Многие знают, где я живу и работаю в столице, а вот о моём текущем местопребывании не знает никто, даже Бенефис. Сейчас куда как безопаснее, затеряться в Лазурии в образе троллины, и переждать, чем возвращаться в родной мир. Да и пропустят ли меня в зале телепортаций? Слепок моей ауры сделали в маглиции, ведь я сама прохожу как подозреваемая по убийству господина Грея. Весьма вероятно, что меня никуда не выпустят, а я лишь вновь добавлю хлопот главе Службы Безопасности по Иномирным делам.
Возможно, если я недельку проведу здесь, в Лазурии, то за это время Дарион с Бенефисом найдут того, кто на меня покушался, благо всё, что со мной случилось, я подробно рассказала главе СБИ. В качестве горничной в замке Редстафф мне ничего не будет угрожать, да и к тому же я ещё и денег смогу подзаработать. Помнится, Камелия рассказывала, что здесь хорошо платят прислуге.
Редстафф… знакомо звучит фамилия. Где же я её слышала? Я напрягла память, шевеля губами и беззвучно повторяя редкую фамилию про себя, и неожиданно вспомнила, что как раз от Камелии её и слышала. Женщина упомянула, что её работодатель Асмандиус Редстафф предпочитает замкнутый образ жизни, но приятен общении. Что ж, решено: отправляюсь в замок Редстафф!
Мой решительный настрой несколько поумерили цены на местные повозки. Нелегальных, а потому недорогих услуг кентавров как в столице здесь не было, а повозки же стоили существенно дороже, чем на моей родине. Пришлось расспрашивать проезжих возничих и плестись на своих двоих в замок Редстафф, который на мою удачу оказался сразу за чертой города. Поэтому, когда я уставшая и голодная приложила свою ладонь к высоким массивным дверям замка и услышала переливчатый звон входных чар, уже смеркалось.
— Добрый вечер, — дверь к моему величайшему изумлению открыл джин.
Он отдалённо напоминал Феерию, джинну Бенефиса: оранжевая радужка глаз, золотая кожа и лёгкая огненная дымка, в которой терялась нижняя часть туловища. Верхняя же часть туловища представляла собой гору литых мышц, слегка прикрытых какой-то непривычной для моего глаза одеждой, а на руках его красовались браслеты из неизвестного мне, но явно драгоценного металла. Джин был хмур и совершенно неприветлив, на его лице застыла холодно-презрительная маска. Он окинул мой внешний вид с головы до ног и произнёс: