Вдавил газ.
Визг повторился. Резина задымилась. Машина рванула вперед.
Преследователь оказался тоже не пальцем деланый. Черная машина выполнила тот же самый финт, мастерский, отточено.
Неплохо-неплохо.
А как тебе такое?
Разгон по прямой. Выход на занос. Руль в сторону заноса на несколько градусов. Дождаться переноса точки опоры. Легкий толчок. Вывернуть руль до упора вправо, в сторону проулка, резко уходящего почти под двести градусов.
А вслед — пучок магического субстрата.
Машину едва не перевернуло, но маневр был эффектным. А главное — успешным. Мы выскочил в проулок, в который чтобы попасть, необходимо было перестраиваться через несколько полос и выполнить целый ряд манипуляций.
Со всех сторон начали сигналить, но расчет был точен — никого я не задел.
А магический пучок попал точно в машину противника.
Передний бампер, фары и половина корпуса смяло как фольгу. Преследователя крутнуло, он потерял сцепку и начал крутиться.
Да, я нарушил закон. Применение магии — если это угрожает жизни других людей, — вне стен школы без специального разрешения запрещено. Но ведь и стрелять посреди бела дня тоже запрещено. Если меня осудят, то это будет моим оправданием на право самообороны.
— Мажоры, мля! Уже при свете дня гонки свои устраиваете! — крикнул кто-то из одной тачки.
— Уроды! — поддержал его другой.
— Управы на вас нет!
Преследователь выровнял машину, рванул за мной. Но потерял много времени, я уже успел порядочно оторваться от него.
Лязгнула пуля, на этот раз где-то внизу.
Машину вдруг круто развернуло и мы полетели кувырком.
«Шину пробило!» — успел подумать я прежде, чем раздался оглушительный удар.
* * *
Скрежет металла, звон бьющихся стекол, хруст рвущейся резины.
— А-а-а! Чтоб тебя!
Водитель закричал чем вывел меня из обморочного состояния. Я дернулся, скривился от боли.
При падении сильно повредил руку — она сейчас была зажата покореженной дверью. Сама машина лежала на крыше.
— Живой? — выдохнул я, глядя на водилу. — В порядке?
— Живой, — закивал тот, хлопая по себе ладонями и проверяя — не сломал ли чего?
Я попытался вытащить руку. Не получилось. Сильно зажата.
— Максим Петрович… — водила едва не плакал. — Там этот, который на черном «борове», он к нам идет.
Я высунулся из окна, убедился, что к нам приближается фигура того парня, которого я видел в машине. В руках у него был пистолет.
— Надо скорее выбираться! — сказал я и вновь дернул руку.
Адская боль пронзила тело. Я вскрикнул. Конечность была зажата сильно и видимо просто так ее от туда не высвободить. Черт, дела хуже некуда.
Водила с трудом отцепил ремень безопасности из застежки — мой и свой. Начал выползать из окна, попутно смахивая мелкие осколки стекла с головы и тела.