— Уходите прочь, — я встал, показал гостям на дверь.
— Максим Петрович… — начал Сан Саныч.
— Выйдите прочь из этого дома! немедленно!
Сан Саныч вопросительно глянул на Александра. Тот встал, подошел ко мне.
— Максим, послушай. У меня есть серьезное опасение за твое душевное здоровье.
— Это с какого момента ты о моем душевном здоровье забеспокоился? Когда завещание прочитали? Уводи прочь своих докторов. Немедленно! Пусть они тебе душевное здоровье проверяют.
— Прошу обратить внимание, уважаемые гости, что пациент крайне буйно реагирует на окружающее, — холодно заметил Александр. — Это еще раз подтверждает мою теорию, что мальчик находится в крайнем расшатанном состоянии.
Сан Саныч одобрительно закивал.
— Вон я сказал! — рявкнул я.
— Думаю, больше никаких доказательств не нужно, — подытожил Александр. — Больше не смею никого задерживать.
— Всего доброго! — кивнул Сан Саныч и они вместе со своей спутнице живо шмыгнули из дома.
— Это что еще за номер такой? — стараясь сдерживать себя, спросил я у Александра.
— Это — врачебная комиссия, Максим Петрович. Которая установила, что ты являешься недееспособным. Простыми словами — не можешь управлять родом, а следовательно, согласно пункту два завещания, должен уступить мне место.
— Это мы еще посмотрим кто из нас недееспособен! — злобно ответил я.
Мне хотелось испепелить его — и я это мог с легкостью сделать, — но я держался. Нельзя было на любые проблемы применять огненную магию. Так за любую провинность вскоре буду шмалять налево и направо.
Александр, словно прочитав в моих глазах эти намерения, отшатнулся.
— Зря ты это затеял, — немного успокоившись, сказал я Александру.
Тот лишь хихикнул.
— Это мы еще посмотрим — зря или не зря.
И ушел из дома.
— Боронкин? Сан Саныч? — первым делом переспросил Эммануил Рудольфович, после моего телефонного звонка ему и краткого пересказа случившегося. — Знаю это человека — жулик еще тот. За деньги любую справку выдаст. Но у него вес имеется, поддержка. Так что там к справке не подкопаться будет. Все по высшему разряду. Он за свои услуги дорого берет.
— Вот такие дела, Эммануил Рудольфович, — вздохнул я, соображая как же поступить дальше.
Просто проигнорировать эту выходку Александра? Чуяло сердце — это еще аукнется мне.
— Это что же, Александр в открытую пошел против тебя? — словно бы у самого себя спросил адвокат. — Это зря! Позорит только честь семьи! Ну да ладно, не мне его судить.
— И что же, вот так вот просто они смогут меня признать дураком?
— А ты, Максим Петрович, не переживай. Любой гражданин Российской Империи может быть признан недееспособным только по решению суда и при наличии предусмотренных законодательством оснований. То, что эти докторишки там написали — всего лишь бумажка. Она пока не может быть основанием. Скорее всего следующим шагом будет обращение в суд Александра с этой бумажкой. Заявление, обращение, заключение — все как положено.