— Приятно было познакомиться, — натягивая на лицо улыбку, ответил я и пожал ему руку.
— И мне.
Я вышел из кабинета со странным чувством будто меня макнули в грязь. Я все прекрасно понял, на что размыто намекал Вадим Денисович. Скользкий тип. Механизм, шестеренки, денежные средства. Теперь понятно откуда такие дорогие ковры и китайские вазы. Надо как можно скорее встретиться с помощниками, с которыми работал Вяземский-старший и понять как именно идут эти денежные потоки. Наверняка этот Вадим Денисович имеет оттуда долю — поэтому и пригласил сегодня на беседу, обеспокоенный тем, что сменился человек, доставляющий ему его долю.
За мной увязалась секретарша — что-то тарахтела, но я отмахнулся от нее как от назойливой мухи.
Вышел наконец, после очередной проверке на проходной, на улицу.
Машины нигде не было.
Звякнул телефон.
— Максим Петрович! — это был водитель. — Я чуть подальше отъехал, тут нигде нельзя стоять — говорят только для работников Вишневого Дворца.
— Ты где?
— Я вас вижу — вы вышли. Я под деревом стою, метрах в десяти от вас, гляньте прямо. Да, вот в эту сторону. Я машу вам рукой!
Я увидел машину.
— Иду.
Погруженный в свои думы, я двинул к авто. Все не выходил из головы разговор с господином надворным советником.
Что-то ужалило в плечо — я дернулся, попытался отогнать насекомое. Но не смог — рука не слушалась.
А следом пришла боль.
Я мелком глянул на место укуса и с ужасом увидел, что там зияет дыра, из которой течет кровь.
Еще до конца не поняв что произошло, я рухнул на землю, интуитивно, спасая себя.
Весьма вовремя.
Еще одна пуля пролетела в миллиметре над головой.
Стреляли, кажется, со стороны стоянки.
Я рванул на корточках вперед, вновь растелился, наконец спрятался за одну из машин.
Закипевший в крови адреналин не дал закричать от боли — она попросту еще пока не ощущалась.
Стрельба посреди улицы не вызвала ажиотажа только лишь потому, что никого не было. Три часа дня — еще не конец рабочего дня, но уже и не обед. Жара, все сидят в кабинетах и молятся на кондиционеры. Да и оружие, кажется, было с глушителем — вместо звуков выстрела раздавались сухие хлопки.
Твою мать, опять влип!
Я оглядел рану. Наложил скрепляющее заклятие — и сморщился. Пули были не простыми. Сквозь красную туманящую боль я почувствовал тугой магический пучок. Сквозь хаотичное сплетение заклятий удалось расшифровать элементы отравляющих основ.
Еще раз выругавшись, я обезвредил заклятие, подпитал рану обезболивающими субстратами.
Стало легче.
Теперь найти стрелявшего.
Кто это? Кондор? Или кто-то другой?