— Вот тут не уверен, — не согласился казначей. — Начать с того, что городская стража — сброд. Подходящий лишь для того, чтоб трясти лавочников на рынке. Как только запахло горячим, они куда-то сразу растеряли весь свой пыл и воинственность.
— Ты немного не в курсе. Почти половина стражников, которые пуштуны, отказались участвовать в междоусобице туркан и туркан. Они так и сказали: туркан потом между собой помирятся. А виноватыми, прими сейчас какую-то сторону, станут пашто.
— Даже не могу их осуждать за такую предусмотрительность! — весело хохотнул Хамид-казначей. — Они, конечно, не понимают во всех различиях между нашими народами… ведь не все туркан друг другу товарищи…
— Тс-с-с-с! — теперь уже Селим жестом остановил собеседника. — Я-то согласен. Где-то в глубине души… но вслух ты всё же воздержись. Пашто действительно поступили мудро, причём на два или три шага вперёд. Кстати, этот сотник и с ними вон общий язык быстро нашёл.
— Дикари потому что, — как о чём-то само собой разумеющемся, пожал плечами Хамид. — И он, и они постоянно льют кровь, презрительно относятся к чужим жизням и привыкли клинок считать лучшим аргументом в любых разногласиях.
— Нашей городской страже близость подобных взглядов что-то не сильно помогла, — засмеялся аудитор. — Кстати, а ты заметил, что сотник с девочкой говорят на одном языке, как будто из одной местности?
— Так может они и из одной. Ты что, хорошо знаешь весь Восточный Туркестан? — фыркнул Хамид. — Мало ли, кто у него родители. Может, они в каком-то колене из одного народа. А уж в «красных» полках каких только народов нет… — заметил казначей через мгновение, мерно покачиваясь в седле.
— Верно. Говорят, в Магрибе сейчас даже темнокожих в войсках полно, слыхал? Светлейший лично разрешил принимать выходцев с юга, даже без их перехода в Веру. Служивого мяса всегда не хватает…
— Ты заметил, что в Бамиане охрана девочки схватила какого-то фарси? Говорят, казнили прямо на стоянке. Интересно, а этот в чём провинился?
— Не знаю, и тебе не советую забивать голову. Лично мне девочка показалась здравой и неглупой. В отличие от того же Юсуфа, у неё эмоции не влияют на разум. Согласен?..
— Я бы сказал, что у неё скорее хорошие советчики, — осторожно молвил казначей, обдумывая вопрос. — Сама она всё же слишком молода для подобной мудрости.
— А у Юсуфа советчики плохие?! — не удержался от подначки аудитор. — Проблема в том, что такие, как Юсуф, слушают советы далеко не всегда. Советчик — это лишь инструмент. В руках правителя, принимающего решение. Вопрос, кто своими инструментами лучше владеет.