Кевин откашлялся.
— Лассе, ты хороший начальник.
— Спасибо… Я стараюсь.
— Что означает — тебе все равно, чем я занимаюсь в свое свободное время.
Какое-то время Эмилия и Лассе смотрели друг на друга, потом Лассе пожал плечами.
— У тебя усталый вид, — сказал Лассе. — Выдержишь еще встречу, прежде чем пойдешь домой? Кое-кто из тех, с кем ты работала в Бергсхамре, ждет тебя в буфете.
— Шварц? Он же на больничном после ранения?
— Нет. Ирса Хельгадоттир. Похоже, у нее что-то важное.
У мужика имеется домик
Накка
Ульфу Блумстранду было тридцать семь лет, но выглядел он на десять лет моложе. Факт, достойный удивления, если принять во внимание его образ жизни. Вот уже двадцать лет Ульф спал не больше шести часов подряд, обычно обходился тремя, максимум — четырьмя часами сна, и они редко выпадали на ночь, потому что по ночам он работал. С юных лет целью всех бизнес-инициатив Ульфа было обеспечить себя “антидепрессантами”, которые он сам себе прописал, но явными признаками употребления наркотиков были лишь слегка ввалившиеся щеки и неглубокие тени под глазами.
Хуже обстояло с внутренними, скрытыми органами, чего Ульф пока не ощущал: сердце и печень были поражены, почки работали в четверть силы, из легких скоро можно будет добывать уголь, а последствия синусита, который затянулся лет на семь-восемь, перекинулись на мозг.
Умереть — ну и ладно, не худшая альтернатива из возможных.
Все, что Ульф делал, он делал основательно.
Кроме одного.
Он никогда в жизни не любил другого человека.
Влечение к мужчинам он подавлял, и оттого у него развилась сильнейшая ненависть к женщинам.
Цветочек даже себе не хотел признаваться, но Мерси пугала его, и не только своим острым умом.
Она еще и психованная.
Хорошо, что на Юриса можно положиться. Цветочек покосился на здоровяка, сидевшего за рулем. Челюсть как у бойцового пса, руки — стальные балки.
— Ты не расскажешь про парня, к которому мы едем? — спросила Нова. Цветочек с каждым днем все больше ненавидел этот писклявый, бесивший его голос, но слушать его был вынужден каждый день.
Глядя в окошко, он сосчитал до десяти. Над дорогой вился снег, слева светились огни трассы, которую они скоро пересекут. Цветочек уже сам не помнил, в который раз болтовня Новы заставляет его сжимать кулаки в карманах, но понимал, что бить ее — не дело. Лучше пустить эту ярость на съемку фильма. И увидеть, как толстые члены втыкаются в ее мерзкую узкую глотку.
Человеку, которого они собрались доить, лет пятьдесят, он работает в прокуратуре и питает слабость к малолеткам вообще и к Нове в частности.