— Да не дрейфь, у бати есть кореш, так он играл, и у него всё норм было, — здоровяк ткнул меня в плечо.
Я благодарно улыбнулся.
— Ага, ага, — послышалось сбоку.
Блин, как хочется ему врезать.
Рядом с плечистым азиатом, которого Борис назвал Тай Луном, стояла будто на контрасте хрупкая, тонкая девушка. Вся зелёная — и волосы, и костюм, больше напоминающий плащ из лесных листьев. Кожа бледная, и такие же острые, как у того дирижёра-дворецкого, уши.
Как будто тоже эльфийка…
— А эта? — спросил я.
— А я хэ-зэ, — Борис пожал плечами, — Зелёную не знаю…
Я успел рассмотреть преподов, когда Дворфич, закончив скучную лекцию о числе «17», продолжил:
— Именно в семнадцать лет просыпается сила у человека. Либо он остаётся нюбсом, либо становится игроком. Все это знают?
Я кивнул, поджав губы. Потому что народ вокруг меня, естественно, сказал единым звуком:
— Да!
Все всё знают. Кажется, мне придётся срочно навёрстывать, чтобы не прослыть местным тормозом.
Я даже удивился своим мыслям — мной уже не рассматривался вариант, что я возвращаюсь куда-то там домой. Я нереально хочу здесь учиться, нафиг, словно впервые в жизни попал именно туда, куда надо.
— Никто не играл в игры? — шутливо спросил Дворфич.
— Нет! — единогласно прозвучало в ответ.
Я промолчал. Вот подстава. Ну нет, Гончар, сегодня ты домой не полетишь.
Лучше историю магии сдавать, чем грёбанную экологию.
— А теперь о Тёмном Чекане…
Сердце заколотилось, и мне показалось, что все только и оглядываются, косятся на меня.
— Под Баттонскиллом находится самый древний прорыв, вы все знаете знаменитый подземный город Ямантау. Семнадцать лет назад закрылся девятый уровень подземелья после того, как туда ушёл Чекан со своей напарницей, — ректор всё же посмотрел на меня, но задерживать взгляд не стал.
Я медленно и с облегчением выдохнул. Так же выдохнули и все вокруг, только от удивления.
— Он открылся, — мрачно сказал Дворфич.
По толпе прокатился нервный смешок, и воцарилась тишина. Мне же оставалось только гадать, но и так было понятно, что событие знаковое.
— Вот нафиг, — прошипел Борис, — Ядрён батон!
— Это были семнадцать прекрасных лет, надо сказать, мы даже привыкли к безопасности, — с лёгкой грустью сказал ректор, — Но опасность серьёзная.
— А что там, на девятом уровне? — спросил я.
А мне было очень интересно, куда ушёл отец. Что-то мне подсказывало — этот вопрос не оставит меня в покое на долгое время.
— Куда катится этот мир? — опять протянул долговязый, будто спецом так чтобы я услышал.
Я перехватил его взгляд и подумал, что и сам бы с удовольствием поправил этот нос.