— Давай еще! Выложись, слабак, иначе нам конец! — закричал тысячник, гневно потрясая топором.
Новый взрыв совпал с ударом по воротам. На нескольких засовах проступили отчетливые трещины. Пиромант не жалел сил, заполнив пространство внизу ревущим пламенем. Монстры по прежнему не обращали на него никакого внимания, а вот используемое в качестве тарана дерево ярко вспыхнуло, прогорая на глазах. Началась смертельная гонка со временем, и, к сожалению защитников Фьорта, они ее проиграли. Очередной удар ярко пылающего копья сломал засовы, стальные цепи лопнули от напряжения, ранив нескольких человек, массивные створки разошлись в сторону, открывая дорогу в город. Через каких-то нескольких мгновений импровизированный таран с треском развалился, осыпаясь горячим пеплом.
— Стену щитов, живо, живо! Всеобщий сбор! — Никто не видел, как метко брошенный камень прошел точно между башенных щитов и сломал шею не успевшему бежать магу.
Панический звон колокола разносился по улицам города. Все, кто мог держать оружие, созывались на последнюю линию обороны. Позади неумелой стены щитов встали фигуры в алых мантиях — члены гильдии огня, главная надежда Фьорта.
Неуязвимые коротышки не стали идти вперед, вместо них в пролом полезли обычные мутанты. Их пытались удерживать копьями, но чудовища больше не перли напролом, насаживаясь на оружие, а хватались за древка и ломали их. Чудовища прикрывали головы от стрел и камней широкими ладонями, и хватали зазевавшихся ополченцев. Монстры по-прежнему оставались уязвимы для атак с разных сторон, но силы защитников таяли, а нападающих, наоборот, становилось все больше. Северяне постепенно отступали, и площадь перед воротами заполнялась все новыми тварями.
— Держать строй! — Тысячник занял место среди своих воинов, как и все, закрываясь щитом. Он метнул топор в ближайшего мутанта, мощным ударом расколов тому череп.
Старый магистр с учениками встали в круг. По рукавам алых мантий побежали всполохи пламени, из малых искр превратившись в огненные ручьи. Снег под ногами пиромантов стремительно таял, обнажив мерзлую черную землю.
Прямо в центре скопления тварей зародилась вспышка. Обжигающая огненная стена разделила атакующих надвое, отрезав большую часть от защитников. Пламя перекидывалось с чудовища на чудовище, заставляя их завывать от боли.
— Вперед, за Элькесдален! Без пощады!
— Ра-а-а-а-а!
Воодушевленные северяне окончательно сломали хлипкий строй и бросились вперед, беспорядочно размахивая оружием. В них будто вселились духи доблестных предков, отвоевавших собственное место в жестоком мире. Страх ушел, осталась лишь ярость. Многие поплатились за подобную самонадеянность — не тронутые огнем твари по-прежнему оставались очень опасными, работая, как жернова гигантских мельниц. На почерневший от пепла и крови снег постоянно падали тела воинов, оказавшихся недостаточно быстрыми или удачливыми.