Смотря своими фиолетовыми глазами в нахмуренные очи Алмера, я пребывал в восторге, правда только внутри. Выпустить эмоции наружу мне не давало подавление эмоций. Мы оба понимали что я говорю не про собаку, а мои слова, были лишь для отвода глаз, дабы не ругаться со стариком на людях. Хотелось его просто побесить и у меня это отлично вышло.
Возможно, с моей стороны глупо разговаривать с главой великого клана таким беспечным, капельку безмятежным, тоном. И ладно бы он давил своей проклятущей аурой только на меня, тогда бы я повел себя иначе, но когда я увидел испуганных до дрожи в коленках друзей, в моей голове что-то переключилось. Возможно эта реакция обусловлено тем, что у самого Артура не было друзей, и тело парня, а вероятнее всего — частичка его сознания, оставшаяся со мной, уже приняла этих людей в свой круг 'близких'. Таким образом, защитить близких, это естественный инстинкт любого здравого человека, и сейчас он проявился во всей красе, а я лишь поддался этому порыву.
Красный от злости, словно вареный рак, глава клана Велс, хотел было что-то сказать, но громкий бой барабанов остановил говор старика.
В одной из частей огромной гостиной, находилась нефритовая дверь, украшенная Ликорисом, которая постепенно открывалась, после каждого соприкосновения барабанных палок с инструментом из семейства ударных.
После открытия двери, большей походящей на врата, к гостям вышел хозяин дома, с белыми, словно недавно выпавший снег, волосами, яркими, голубыми глазами. Увидев этого мужчину, почему-то задумавшегося о чем-то своем, хотя в данный момент, ему бы стоило сосредоточиться на гостях, я почувствовал от него благосклонность и любовь к своим подчиненным, родным и близким, будто весь клан, являлся его семьей, но в тоже время, стальная непоколебимость, проглядывавшаяся в осанке, говорила о его твердом характере. На нем было интересное кимоно, темно-синего цвета, на котором, серебряным узором, был вышит японский фонтан, подобный тому, что я видел перед входом в поместье. Смотря в глаза главы Одзава, мне вспомнился стих, а точнее отрывок из этого стиха, одного британского писателя — Редьярда Киплинга.
Синие глаза — луна,
Вальса белое молчанье,
Ежедневная стена
Неизбежного прощанья.
Как по мне, этот отрывок, из стихотворения знаменитого писателя, во всей красе описывал Макото Одзаву.
Обратив взор своих лазурных очей на собравшихся людей, мужчина поднял руку. Это был знак внимания, и народ полностью стих.
— Рад приветствовать всех вас на самом знаменательном дне в моей жизни. Сегодня, моей дочери, а также наследнице клана Одзава, исполняется 16 лет. И как мы все прекрасно знаем, именно в этом возрасте, проводится полноценная оценка способностей и определение уровня развития эфирного ядра. — во время речи мужчины, в зал выкатили большой объект, накрытый серым полотном. — Господа, вспомните свои 16 лет. У кого-то они проходили мягко говоря не очень. Помнится в свои 16, я так разволновался, что случайно выбил зуб своей матушки, которая решила провести со мной спарринг. — громкий смех захватил все помещение. Люди смеялись, а я был удивлен умением мужчины менять настроение публики. Как по мне, это один из самых сложных навыков, которым должен обладать каждый уважающий себя глава.