С приездом Багина и Березняка атмосфера таинственности опустилась на особняк. Троица уральских олигархов вместе с Совой заперлась в кабинете и не выходила до глубокого вечера. От напряжения, исходившего от них, казалось, искрил воздух. Отъезд Багина и Березняка не разрядил атмосферы. Раздольнов с Совой хранили полное молчание, и Стрельцову, Галлиеву и Рэмбо ничего другого не оставалось, как только строить догадки.
Разгадка наступила на следующий день. После завтрака в комнату Стрельцова вошел Сова, бросил ироничный взгляд на открытую книгу — третий том «Вторая Мировая война» Уинстона Черчилля, лист бумаги, испещренный пометками, хмыкнул и спросил:
— Чо, писатель, никак роман про нас сочиняешь?
— Нет, пока чужие читаю, — буркнул Стрельцов.
— А хочешь, я тебе такой сюжетец подкачу, шо закачаешься?
— Нет, не надо, мне их по жизни хватает.
— Короче, Володя, бросай свою Муму и зови Рэмбо с Вилом. Жду вас в бильярдной, есть серьезный базар, тысяч на 100 баксов! — распорядился Сова.
Искать Галлиева и Рэмбо Стрельцову не пришлось, оба находились неподалеку, в летней беседке и резались в карты. Услышав про 100 тысяч долларов, они забыли про игру, поспешили в бильярдную и застали Сову за странным занятием. Вместо шаров он выставил на бильярдный стол тарелку с бутербродами, рюмки и, разлив водку, предложил:
— Разрешаю расслабиться и взять на грудь.
Озадаченные таким началом телохранители выпили и, закусив, ждали, что последует дальше. Сова продолжал интриговать, убрал со стола бутылку, тарелку, рюмки, снял с полки рыжий и белый шары, взял кий и покрутил им. Рэмбо с возрастающим интересом наблюдал за ним и, подмигнув Галлиеву, с ехидцей заметил:
— Ну ты, Сова, прямо как Чапай. Так может я картошки притараню?
Галлиев хохотнул и брякнул:
— Ну, а я за Анкой смотаюсь.
Сова усмехнулся, снял с полки шары, расставил на столе и примерился кием. Стрельцов внимательно наблюдал за ним, его лицо все больше мрачнело, и хмуро обронил:
— Что, война намечается?
Сова опустил кий и, покачав головой, ответил:
— Зачем война, если можно обойтись маневрами.
— Это как же?
— А так, надо одним ударом выиграть всю партию! — продолжал говорить загадками Сова и хлестким ударом загнал рыжий шар в среднюю лузу.
— И кто же этот шар? — уточнил Стрельцов.
— Харлам.
— Давно пора, зажился гад на этом свете! — поддержал Рэмбо.
— У меня руки на них давно чешутся! — оживился Галлиев и поинтересовался: — А которого из них, Сова?
— Младшего, Пашку. Завалим его, потом со Стариком и остальными шавками будет проще.
— А чо, за такие бабки можно за компанию вальнуть и папашку. Могила по нему давно плачет, — загорелся Рэмбо.