Мороз и студеный ветер вымели с улицы не только прохожих, но и швейцара. Саттеру пришлось самому тащить саквояж. В холле его и Брауна встретила закутанная по самые глаза администратор, чуть теплые батареи и электрические печки не спасали от холода. В номере оказалось ненамного теплее. Обстановка, напоминавшая о канувших в лету временах эпохальных партийных активов, не располагала к отдыху. Саттер не стал распаковывать вещи, вызвал такси и отправился в генконсульство США. Оно находилось поблизости, дорога к нему заняла около десяти минут.
Несмотря на поздний час, генконсул Майкл Грин, Пит Дункан и его разведгруппа находились на месте — в представительстве. После знакомства Грин, сославшись на неотложные дела, оставил Саттера с разведчиками. Для них он был своим, и потому с первых минут разговор приобрел непринужденный характер. За кофе с сэндвичами они обменялись мнениями об обстановке в Москве и в Екатеринбурге, а затем перешли к обсуждению плана операции по организации связи с агентом «Артист».
Первая встреча с ним должна была состояться в номере Саттера и не вызывала у него вопросов. Дункан, кажется, предусмотрел все, чтобы не допустить расшифровки агента перед русской контрразведкой. Вторая явка, в оперном театре, требовала гораздо больших усилий, как по прикрытию агента, так и самого Саттера. В этом важную роль предстояло сыграть Грину. И здесь как нельзя кстати пришлась программа культурного сотрудничества генконсульства с правительством Свердловской области. Местный бос — Аполлон Ванюкин, руководивший управлением культуры, давно и настойчиво искал сближения с Грином. Приглашение Ванюкина на премьеру балета «Щелкунчик» могло стать надежной ширмой для прикрытия явки Саттера с «Артистом». После согласования спорных деталей операции по связи с агентом участники совещания поужинали и разъехались по квартирам.
Саттер возвратился в отель. Стараниями Дункана и Брауна в номере стало комфортнее. Они притащили из генконсульства электрическую печку и поставили в спальню. Саттер не стал принимать душ, в нем было чуть теплее, чем в холодильнике, быстро нырнул в постель и вскоре уснул. Проснулся рано. В отеле пропало электричество, и лютый уральский холод напомнил о себе, пробравшись под одеяло. Не став испытывать себя, Саттер оделся, вызвал такси и отправился в генконсульство. В столь ранний час на месте находилась только охрана, и ему пришлось убивать время за чашкой кофе и просмотром местных газет. Они пестрели сообщениями, напоминавшими Саттеру родной Чикаго времен гангстерских войн. В заголовках нередко мелькала фамилия Раздольнова.