— Не передумала? — поинтересовался Этьен.
— Нет.
— Тогда идем.
Я набросила на плечи накидку, Этьен — плащ, и мы покинули наши комнаты. До дома судьи добирались в молчании — мне не хотелось говорить, а герцог выглядел таким сосредоточенным, что я боялась его сбить с настроя. Отстала на шаг, чтобы не мешать и не закрывать обзор. Этьен остановился, принюхался.
— Еще не уходил, — довольно заметил он. — Видишь скамейку? Садись и наблюдай за главным входом. Если наш объект появится, тихо позови, я услышу. А он тебя не увидит, далековато. Сама за ним не беги!
— А где будешь ты?
— Зайду сзади. Там может быть калитка или черный ход. Прослежу, чтобы не скрылся.
Я послушно замерла на скамейке. Вскоре начала замерзать, но о том, чтобы уйти, и мысли не было. Сердце гулко билось, грозя выпрыгнуть из груди. Давно стемнело, но в доме светилось всего одно окно. Может, Этьен ошибся? Может, Жан уже покинул дом? Но вот дверь открылась, и на пороге показался Гарднер-младший. Он свернул влево, а я тихо позвала:
— Этьен!
Ничего… Ни шороха, ни скрипа. Не слышит? Я поднялась и тихонько двинулась следом, держась в тени заборов и домов.
— Этьен, — позвала еще раз.
Ноги коснулось что-то. Я едва сдержала вскрик, а у ног уже бесшумно двигался серый волк. Он, как и я, держался в тени. Жан постоянно останавливался и оглядывался по сторонам, будто чувствовал слежку. Я призвала магию, чтобы скрыть звук шагов. И подумала о том, как давно не использовала свои силы. И вдруг Жан исчез! Был — и не стало.
Волк молнией кинулся вперед — вовремя, чтобы успеть в закрывающийся проем в стене. Что там? Когда я подбежала ближе, ничего не было слышно, а передо мной находился самый обыкновенный тупик. Я ощупывала его сначала руками, затем магией. Нет! Ни звука, ни знака. Что же происходит внутри? Я с силой ударила ногой по камням — и вдруг стена поддалась. Я кинулась туда, чтобы увидеть жуткое зрелище. В лунном свете на белом снегу у небольшого сарайчика боролись волк и человек. Жан оказался темным магом — его силой здесь был пропитан каждый камешек, каждая доска. И печати, которые не давали волку перегрызть противнику горло. Вот вспыхнула еще одна. Жан поднялся и отскочил к сарайчику, а волк прыгнул за ним. Не достал! Будто на преграду наткнулся. Разбежался еще раз — и…
Волк завис над землей, словно в паутине. Он грыз связавшие его путы, как если бы они были не магическими, а настоящими. И они поддавались, но слишком медленно, а в руках безумного преступника блеснул острый нож.
— Стой! — крикнула я.
Жан повернул голову. Сумасшедший! Никогда еще я не видела такой чистой ярости и жажды крови. Чьей угодно, лишь бы была. Тихонько призвала магию. Да, она не атакующего свойства, но свет может защитить. И тьма боится света.