, тело которого испытывает различные изменения и совершает движения, такие, как движение некоей конечности
Е, но вопрос о том, является ли
Р рациональным агентом, остается открытым. Если мы предположим, что
Р должен быть рациональным агентом, а
Е должно быть результатом его действия, то мы с очевидностью сделаем предположение, которое не слишком согласуется с нашим фоновым знанием о мире. Получится, что мы предположим существование рационального агента с совершенно другим происхождением, внешним видом и физиологией по сравнению с теми, которые нам известны. Мы можем также вынужденно предположить, что
Р обладает основными действиями, намерениями и способами получения: убеждений: (например, не через воздействие на сходные с нашими органы чувств), в высшей степени отличными от человеческих. Эти допущения относительно
Р могут также вынужденно быть сложными, например, мы можем вынужденно предположить, что
Р присущи: противоречивые и быстро меняющиеся намерения. Становится очевидно, что чем больше предполагаемые нами различия между
Р и известными нам рациональными агентами, и чем менее простым является наше представление о
Р, тем менее вероятно, что
Р – это рациональный агент. Однако, каким бы изначально невероятным ни было наше предположение, его объяснительная сила должна быть достаточно велика для того, чтобы тем не менее представить его как вероятное. Если некое предположение о Р, относительно того, как он получает убеждения и чем являются его силы и намерения, делает определенные движения его тела очень вероятными, а в противном случае вероятность этого была бы крайне низкой, – тогда у нас есть хорошие основания считать это предположение истинным. Так, среди допущений относительно намерений, убеждений и основных сил, которыми обладает Р, можно выделить допущение относительно наличия у него языка, а именно, что он произносит определенные звуки с намерением тем самым сообщить определенную информацию и что он убежден в том, что произнесение этих звуков сообщит эту информацию, то же самое относится и к другим звукам. В том случае, если это предположение делает произнесение им в определенных условиях одних звуков более вероятным, чем других, и он произносит эти первые звуки, тогда тем самым повышается вероятность этого предположения относительно
Р. Множество фактов этого типа будут чрезвычайно сильно повышать такую вероятность.
Возможно, мы в состоянии обнаружить такие феномены, которые не сможем объяснить иначе, как через действие бестелесного агента, такого как призрак или полтергейст. Такими феноменами могут быть книги, стулья, чернильницы и т. д., начавшие летать по моей комнате. Постулируем некий полтергейст