— Кому сказала! Холодная! Простудиться хочешь?
— Хочу! — упрямо стоял на своём пятилетний деспот. — Хочу простудиться! Хочу пить!
Он открыл рот и показал язык.
— Вот! Сухо. Вредина, дай попить!
— Ты как с матерью разговариваешь?! — возмутилась Алина. — Борис, ты слышишь? Слышишь, как он с родителями разговаривает?
Сидевший за рулём отец заметил меланхолично:
— Не вообще с родителями, а конкретно с тобой.
Машина спокойным, размеренным ходом ехала по чёрному, похожему на застывшую смоляную реку шоссе, протянувшемуся вдоль дикого пляжа на краю белой от полдневного жара аравийской пустыни.
Бориса разморила жара, от которой едва спасал включённый на полную мощность кондиционер.
Иногда Борис начинал клевать носом, с трудом удерживая себя от гибельного в дороге сна, и едва разбирал слова жены.
И, даже разобрав, отвечал иногда невпопад.
— Что? Ты так?! — пуще прежнего разозлилась Алина. — Так ты мне помогаешь ребёнка воспитывать? Сам уткнётся то в компьютер, то в газету, то вообще на месяц пропадёт, а возись тут с этим…
Петя, подпрыгнув, вцепился-таки в банку с проворством мелкого, настырного хищника и радостно зашипел.
Однако тут же получил увесистый шлепок от матери и, всхлипнув, обиженно забился в угол.
— …Оглоедом! — закончила фразу Алина. — А тебе и дела нет!
— Я машину веду, — с прежней полусонной меланхолией ответил Борис. — Мне отвлекаться нельзя.
— Тут других машин нет! — заявила Алина.
И тут же опровергая её слова, из-за поворота, огибавшего насыпанный затяжными пустынными ветрами длинный бархан, выскочил серебристый «Лендкрузер» и, отчаянно сигналя, проскочил мимо их вильнувшего от неожиданности «Мерседеса».
— Вот! — сказал Борис, вытирая со лба проступивший от волнения пот. — Видала, как тут ездят некоторые? Угробят ведь — в одно касание!
— Па-а-п! — улучив момент, плаксиво затянул Петя. — А чего она мне ещё и пить не даёт?
— Не она, а мама! — присоединился, наконец, к воспитательному процессу отец.
И подрулил ближе к обочине.
— Сейчас я найду место, — сообщил семье Борис, — мы остановимся и все дружно и спокойно попьём. Немного отдохнём и поедем дальше.
— И нечего было в такую даль забираться, — добавила от себя Алина. — Городские пляжи ему, видите ли, не нравятся! Свой особняк с видом на набережную, так нет же — потащил ребёнка чёрт знает куда. Экзотика тут, видите ли! Верблюдов он не видел!
— Теперь тебе и верблюды не нравятся, — тихо произнёс Борис, явно стараясь не втягиваться в спор с супругой.
Он остановил машину на широкой обочине в месте, где дорога особенно близко подходила к морю.