«Почему сразу меня не убивают?» подумал Сахновский. «Ведь с ходу могли…»
И шевельнулась надежда.
«Может, и не убьют?»
Но слишком слабой и глупой была эта надежда. Потому сразу и умерла.
«Да нет… Слишком уж крупный я, слишком заметный. Они меня не убьют, так я до них доберусь. Они не хуже меня это понимают. Но кто, кто всех этих головорезов присылает? Кто нас давит?»
А потом он вздохнул горько и подумал:
«Да не всё ли равно? Если бы удалось выкрутиться… Чёрт, как же они добрались?»
— Всё, пиджак проверил, — доложил заботливому его напарник.
И как-то по-детски заморгал наивными, раскосыми глазами.
— Стой у двери, — распорядился заботливый.
И достал откуда-то из внутреннего кармана видеокамеру. Совсем небольшую и плоскую. Размером не больше ладони.
Открыл дисплей камеры.
— У нас к тебе вопросы есть…
— Заразы! — с неожиданным раздражением выкрикнул Сахновский. — Твари!
От прежней бесчувственной апатии, вызванной шоком и болью, не осталось и следу. Сейчас Григорий Константинович был просто взбешён.
Ему казалось невыносимо оскорбительным то, что его, Сахновского, могущественного хозяина процветающего бизнеса, человека, который легко открывал закрытые для простых смертных двери на Лубянке, Петровке, Охотном ряду и Старой площади, его, Сахновского — избивают, обыскивают и, похоже, даже собираются допрашивать…
«А потом и прикончить!»
…в его же собственном кабинете, в его самом охраняемом и закрытом для посторонних офисе, в его крепости!
Какие-то мужички, чуть ли не гопники по виду — выворачивают ему карманы, да ещё…
Сахновский посмотрел на стол.
«Суки! Билеты, мои билеты! Где они?!»
— Вон отсюда! — с видом оскорблённого варварами цезаря бросил Сахновский.
— Грубый ты, — с сожалением сказал мужичок и спрятал камеру.
Спросил тихим, вкрадчивым голосом:
— А если уши тебе отрезать, станешь вежливей? А добрее? Я вот пробовал людей воспитывать, иногда выходит.
Он наотмашь ударил Сахновского по щеке.
Сахновский, зажмурившись, сидел секунды две. Потом осторожно открыл глаза.
Мужик стоял вплотную к нему, держа в руках небольшой шприц. На иглу шприца надет был прозрачный пластиковый колпачок.
Мужичок постукивал по колпачку пальцем, словно примеряясь и прикидывая, как бы быстрее его снять. И всадить иглу…
Сахновский вздрогнул.
— Мне, — промямлил он, — какой смысл на ваши вопросы отвечать? Всё равно же убьёте…
— Смысл есть, — ответил ему мужичок. — Умереть можно по разному. Можно быстро и безболезненно, а можно…
— А я потянуть хочу, — откровенно признался Сахновский. — Вас наверняка охрана засекла. Видеокамеры тут везде. И секретарь у меня в приёмной.