Но Мастер ремонта и особых уговоров не потребовал. К вечеру включился сам.
И всем казалось, что свист его при полёте в кухню был каким-то укоризненным и недовольным.
«Нет, беда с этими роботами», — подумал Каэ.
— Ванна готова, — сообщил по внутренней связи Карлик. — Господин Денкис, вам вызов от Элмета.
— Соедини, — сказал Каэ. — Выведи на экран в спальне.
— Замечу, господин Денкис, что вы не одеты, — с некоторым недоумением и даже упрёком в голосе (наигранными, конечно, ибо такие уж процедуры прописали домашнему помощнику, в том числе и поправлять неразумного хозяина) заявил Карлик. — Возможна и голосовая связь.
— На экран, — твёрдым и уверенным голосом повторил Каэ. — Коллегу можно потерпеть, даже если он сонный и хмурый… Кстати, что на завтрак?
«Мне нужно видеть. Именно видеть. Глаза людей…»
— Напиток из корней релии, лепёшки токса, жареные плоды кетво, — чётко отрапортовал Карлик. — К лепёшкам будет подан белый соус.
«Вот только плоды для соуса мы ещё не научились выращивать на океанских шельфах, — подумал Каэ. — Многому ли мы вообще научились? Думаем, что в равновесии с мирозданием… Но мы же не одни. Да и мы не совершенны… Только думаем, наш путь — правилен. А если…»
Он помотал головой, словно отгоняя эти мысли. Остатки одного из тех снов, что смущали Каэ в последние ночи.
— У тебя, друг, хорошие отношения с Мастером, — заметил Каэ, запахиваясь в халат. — Как это у тебя получается?
— У уважаемых людей и слуги пользуются уважением, — ответил старой пословицей Карлик.
«Надо же, — подумал Каэ. — Совершенствуется железяка на лапках! Уже освоил лёгкий подхалимаж… Те ли книги он по информационному каналу заказывает? Как бы исправлять его не пришлось…»
— Присмотри за ванной, — сказал Каэ. — Я постараюсь недолго…
«Нужно, чтобы и мои глаза были видны… Со мной что-то не так. Не так!»
Экран в спальне засветился ровным розовым светом.
Гравилёт с надсадным воем на бреющем полёте прошёл над покинут посёлком. Руины домов ещё дымились, свежей золой пылили улицы и тёмный от крови песок ветром поднимался в воздух.
Солдаты Республики слишком быстро ушли из разгромленного ими посёлка: не успели стащить тела расстрелянных в яму и сжечь напалмом. Да и саму яму не успели выкопать.
Трупы лежали на улицах… точнее, бывших улицах. Откуда взяться улицам, если нет домов?
Трупы мужчин, женщин, детей.
Раскрытые рты. Глаза с отражением неба. Ноги, потерявшие землю.
Лбы с чёрно-красными точками пулевых отверстий. Груди и животы, в клочья разорванные пулемётными очередями. Разбитые прикладами затылки…
Они лежали повсюду — в беспорядке. В ненавидимом Республикой беспорядке.