Под его взглядом невозможно было сидеть, и она встала, ежась от смеси страха и странного возбуждения. Пришлось сделать строгое внушение предательски задрожавшим ногам, но девушка всё-таки удержала равновесие. Где-то за спиной маячил капитан Рурк, готовый подхватить под руку, но пока не рискующий вмешиваться.
— Рядовая Дитц. Обвинение: небрежение долгом. Снято. Обвинение: дезертирство. Снято. Обвинение: убийство рядовых Варгаса и Нельсона. Снято. Обвинение: утрата личного оружия…
— "Раскат" Дитц у нас, сэр, — вклинилась лейтенант Дюпре. — Рядовая действовала в соответствии с обстоятельствами.
Майор на секунду закатил глаза, однако отчитывать взводную не стал, всего лишь повторил, нарочито медленно и раздельно:
— Обвинение: утрата личного оружия.
Демонстративно помолчал и усмехнулся:
— Снято.
Эрнестина Дюпре в порыве восторга грохнула кулаком по столу. Стол крякнул, но устоял. А Красин продолжил, улыбаясь теперь в открытую:
— Ты не расслабляйся, нам с тобой ещё многое предстоит уточнить. Но не сегодня. Сегодня — спать, ясно? И есть. Много спать и много есть. Мой генерал?
— Свободны, Дитц, — Саиди тоже улыбался, чуть иронично и при этом ободряюще. — Ступайте, не мешайте работать серьезным людям.
Лана, ненавязчиво поддерживаемая Рурком (ногам уже не помогало никакое внушение), начала поворачиваться к выходу, когда подал голос полковник Гейхман:
— С вашего позволения, мой генерал, у меня вопрос к Дитц.
Пришлось снова сесть. С юристами Лане доводилось общаться мало, но то, что народ они предельно въедливый и неторопливый, она помнила ещё по конторе Вольфганга Мариани.
— "Право первого ступившего" не самая широко известная юридическая норма. Да и используется редко. Откуда вы узнали о ней?
— Мне рассказал отец, сэр.
— Ваш отец — юрист?
— Никак нет, сэр. Он легионер. Старший сержант-инструктор Конрад Дитц. Сорок пять лет службы. Много видел, много слышал. И рассказывал мне. Я первые месяцы после удочерения спать боялась. Думала, закрою глаза, потом открою — и окажется, что мне всё приснилось. Отец. Дом, где не бьют. Еда, которую не надо красть. Вот па и заговаривал меня вечерами. Рассказывал истории о людях, чьи поступки ему нравились.
Генерал Саиди вдруг насторожился. И не он один, это Лана видела предельно отчётливо. Взгляды всех присутствующих скрестились на ней, как лучи прожекторов. Стоящий за спиной Рурк переступил с ноги на ногу, как будто вскипевшая внутри энергия требовала хоть какого-то выхода.
— И в какой же истории фигурировало "право первого ступившего"? — мягко поинтересовался Гейхман.