— Нет, глупый. Каждый из первостихий имеет ограниченное количество алтарей и для создания последнего пришлось отказаться от одного милого острова, где ночь длится почти три месяца. — Тьма мечтательно закатила глаза, но быстро собралась, — Ладно, сейчас лучше закрой глаза, иначе потом минуты три будешь в себя приходить.
Эта шикарная женщина вдруг крепко-крепко прижала меня к своей груди, я закрыл глаза, а потом все вокруг закружилось, будто на карусели, после чего удивленный голос Сонга произнес:
— Ворон?
В общем, знакомство Тьмы со своим новым почитателем (последователем, поклонником?) прошло хоть и несколько сумбурно, но, вроде как, все остались довольны. Орэн, выслушав мой рассказ по поводу безвременной кончины одного знакомого ему магистра, сообщил, что тот ему никогда не нравился. Потом он заставил меня лечь на кровать и вслух подтвердить, что обучение в отдельно взятой академии я заканчиваю. Как я узнал позже, потом он также вслух подтвердил, что заявление принято, но вот сам этого не помню совершенно — все органы чувств будто взбесились, тело затряслось от боли, а рот раскрылся в попытке закричать, но в этот момент, видимо, сработал какой-то предохранитель, отключая сознание.
— Эй, ты живой? Слышишь меня? — голос Сонга раздавался откуда-то издалека.
— Да все с ним в порядке, — отвечала ему первостихия, — Еще пара минут — и будет как новенький.
Я же пытался открыть глаза, но совершенно не чувствовал тела, ничего не видел и не контролировал. Незабываемые ощущения. Хорошо хоть состояние и вправду вскоре нормализовалось.
— Ворон, — орэн был необычайно серьезным, — Великая сообщила мне, что может переместить тебя в любое место мира, а потому я хочу попросить тебя об одолжении.
В центре белоснежно белого зала, наполненного светом и украшенного различными мраморными скульптурами, на высоком троне сидел высокий красивый мужчина. Его глаза были закрыты, а выражение лица говорило о том, что в данный момент он думает о чем-то очень серьезном. С другой стороны, никто бы не стал утверждать, что понимает мысли одного из сильнейших первостихий.
Внезапно массивные входные двери распахнулись и внутрь ввалился старик в грязной изодранной мантии. Проковыляв по полу несколько метров, он замер у подножия трона, не поднимая головы и завопил:
— Свет, молю тебя, помоги! Она лишила меня всего, притащила своего эмиссара, даже алтарь построила! Я теряю территорию, силы и влияние, все проекты приостановлены, даже…
Мужчина открыл глаза и разглядывая старика с презрением произнес: