Полетав по улочкам, я не обнаружил никого, кто бы мне подошёл в качестве источника информации и полетел дальше, туда, где находился большой комплекс трёхэтажных зданий, самых высоких в городе. Судя по количеству увеличивающейся охраны, это был дворец местного правителя. Резко увеличилось количество прислуги, одетой в красно-жёлтые однотипные одежды, занимающихся наведением порядка во дворце или прислуживанием за столами гостей. Поговорить с кем-то из высокородных очень хотелось, но вот не было у меня уверенности, что во-первых разговор этот состоится, поскольку большинство их них вело себя также как Даль Ген Хо, а во-вторых, у меня могло просто не хватить на это времени, нужен был кто-то внушаемый и не сильно гордый.
Пролетая небольшую площадку, где на песке бил и бил одним движением манекен ребёнок лет семи, я заинтересовался и подлетел ближе, прислушиваясь к двум служанкам, которые тихо разговаривали между собой, следя за его тренировкой.
— Юный господин такой старательный! Жалко, что он такой, — она споткнулась о слово и оглянувшись вокруг, осторожно продолжила, — … особенный. Не понимает, что Кун Ван Юн, не обратит на него внимание.
Вторая поддакнула ей.
— Да, он как увидел эту клановую девицу и узнал, что она участвует в турнире, потерял сон и аппетит, только и бормочет о желании тоже в нём участвовать.
— Бедный ребёнок, бедный наш правитель, — сокрушалась первая, поглядывая на ребёнка.
«Сын местного правителя? — тут же заинтересовался я ещё больше и подлетел к самому ребёнку».
Он с настойчивостью машины продолжал бить и бить манекен деревянным мечом, хотя я видел, как это тяжело ему даётся и каждый удар всё больше терзает его ладони, которые и так были покрыты кровавыми мозолями, но он продолжал бить со всех своих не великих сил.
Я аккуратно встал рядом и на секунду материализовал один палец, которым написал на песке.
— Хочешь участвовать в турнире? Я могу тебе помочь!
Паренёк прочитал слова, и улыбнулся, оглядевшись вокруг, прекратив тренировку.
— Кто здесь? Отец?
— Нет, добрый дух, — ответил я, также иероглифами.
— Родители и учителя запрещают мне разговаривать с духами, — он оглядывался по сторонам, привлекая к себе внимание, — или ты демон? Я боюсь демонов.
Тут я понял по его речи, о какой «особенности» говорили служанки, ребёнок явно опаздывал в развитии и если по возрасту тянул лет на семь-восемь, то его мышление застряло где-то в районе четырёх-пяти, только что слова он выговаривал правильно.
«Мне же будет проще», — обрадовался я, нисколько этому не смутившись. Больной ребёнок, сын правителя, отличный материал, чтобы интегрироваться с помощью него в местное общество. Все привыкли к его странностям и если их станет больше, спишут это на эту его «особенность». В общем мне он подходил идеально, следовало теперь подобрать ключик к его сердцу.