Единый Сенат – это орган власти мирового масштаба, который условно делится на две главнейшие составляющие.
Со стороны людей уже давно все решается по демократическим принципам. У нас нет единого монарха, но есть Совет, в котором заседают представители пятнадцати государств. Все члены Совета входят в Единый Сенат.
У вампиров иначе, хотя в каждой стране тоже есть свой глава. Но, будучи существами, жизнь которых завязана на магии, вампиры вынуждены подчиняться единому монарху. Король обладает колоссальной силой, которая позволяет ему занимать высшую ступень в иерархии и держать вампиров в узде закона и своей воли.
Вот и получается, что в Единый Сенат входят пятнадцать людей и вампирский король.
Этот титул уже несколько сотен лет неизменно остается в роду Колдренов. Его представители с помощью особого сложного ритуала передают силу короля из поколения в поколение, тем самым наращивая свою мощь.
Колдрены славятся не только тем, что стоят во главе вампиров не первый век, но и своим неизменным расположением к людям. Именно благодаря этому королевскому дому наш мир такой, каким является сейчас. Их герб – крыло, обнимающее сердце, – стал символом покровительства и спокойствия.
Под белыми флагами Колдренов все равны.
Пораскинь я мозгами, вспомнила бы, что король вампиров не так молод, а вот принц уже достаточно взрослый, чтобы принять бразды правления. Хагена часто упоминают в новостях, хоть наследник и пытается поменьше появляться на экранах. Именно он причина восхода алой луны.
– Спасибо, Одри, – я постаралась искренне улыбнуться, хотя это было сложно. Все-таки шутки про наши с Ноксом отношения почему-то задели.
Вампирша либо не заметила моего состояния, либо только сделала вид. Она улыбнулась, подмигнула мне и умчалась по коридору, быстро исчезнув за поворотом, ведущим к лестнице. Я зачем-то дождалась, когда девушка уйдет, и только тогда вставила ключ в замочную скважину.
За дверью ждала небольшая, простенькая комнатка, в которой из мебели оказались только узкая, явно не новая кровать и деревянный стул. Он стоял у изголовья и наверняка заменял собой тумбочку. А еще внутри не горел свет. Ни намека на электричество!
Я вернулась в коридор и, словно ягоды, собрала с увитых зеленью стен сияющие бусинки. Они теплом согревали ладонь до того момента, пока я не выпустила их на волю, снова оказавшись в своей комнате. Маленькие огоньки рассредоточились под потолком, а я, довольная, залюбовалась результатом.
При таком освещении много не увидишь, но хотя бы не в кромешной тьме сидеть. Уже успех.