— Ты должна была бы мне это сказать. Ты должна была бы просто сказать мне, где ты это спрятала.
Фрэнсис улыбалась и молчала.
Самолет приземлился в Лондоне около семнадцати часов. Барбара и Ральф планировали провести ночь здесь, в отеле, и на следующее утро на арендованном автомобиле отправиться в Йоркшир. Барбара подумала, что было бы очень неплохо вечером побродить по празднично украшенному перед Рождеством городу, а потом поужинать в каком-нибудь уютном месте. Но когда они вышли из самолета, дождь лил как из ведра, и чем дальше, тем больше. И даже Риджент-стрит с ее сверкающими огнями и большой рождественской елкой не могла заставить их здесь задержаться.
Совершенно промокшие, Барбара и Ральф прыгнули наконец в такси, попросили отвезти их в Ковент-Гарден и сумели найти последний свободный столик в «Максвеллс». Там было шумно и многолюдно, но, по крайней мере, тепло и сухо. Ральф убрал со лба мокрые волосы и, наморщив лоб, стал изучать меню.
— Выбери что-нибудь особенное, — предложила ему Барбара. — В ближайшие две недели придется довольствоваться моей стряпней, а ты знаешь, что это такое.
Ральф рассмеялся, но его смех показался ей неестественным.
— В Йоркшире тоже есть рестораны, — предположил он.
— Насколько я поняла из описания дома, мы будем находиться где-то у черта на куличках, — сказала Барбара. — Поблизости какая-то деревушка, но… — Она не закончила фразу и только пожала плечами.
Какое-то время оба молчали, затем Ральф тихо спросил:
— Ты в самом деле считаешь, что все это имеет смысл?
— Но ты всегда мечтал об Англии! И всегда говорил, что хочешь однажды съездить в Йоркшир. Ты…
— Но речь совсем не об этом, — оборвал ее Ральф, — а о нас. При таком положении дел… неужели мы действительно должны похоронить себя здесь на две недели? Сидеть друг на друге, сталкиваясь со всем, что…
— Да! Ведь вся беда в том, что у нас никогда нет времени друг для друга. Что мы не говорим друг другу ничего, кроме «доброе утро» и «добрый вечер». Каждый из нас живет только своей работой и понятия не имеет, что происходит у другого.
— Я хотел бы, чтобы все было по-другому, ты же знаешь.
— Да, — сказала Барбара горько, — знаю.
Они опять замолчали, потом Ральф произнес:
— Но мы могли бы поговорить и дома. Сейчас, на Рождество.
— Когда же? Ты ведь помнишь, какие у нас были планы на Рождество.
Он помнил. Сочельник они должны были провести у родителей Барбары. Первый день праздников — у его матери. На второй день поехать к брату Барбары. Потом, 27 декабря, у Ральфа сорокалетний юбилей. Опять семейные торжества. Кстати, эта поездка была подарком Барбары на его день рождения. В том числе и по этой причине он не мог от нее отказаться. Жена уже все распланировала, организовала, оплатила. Поговорила со многими родственниками, смягчила их досаду, объяснила ситуацию. Разумеется, не раскрывая правду, конечно, нет! Этого еще не хватало: «Видите ли, наш с Ральфом брак на грани катастрофы, и поэтому…» Нет, он представлял себе, как она все оправдывала его желаниями и своей потребностью исполнять эти его желания. «Ральф всегда мечтал о чем-то подобном. Уединенный коттедж в Северной Англии. В Йоркшире, стране сестер Бронте. Его сорокалетие — все-таки достойный повод, вы не находите? Вы должны это понять. В следующем году мы снова будем праздновать все вместе!»