Мерех тогда вскинулся; сказал, что он не гворча… Хоть и не верил, что война с имперцами случится. Дома об имперцах говорили только хорошее, а Империю привечали…
– Что же делать?.. – прошептал мальчик звездам. Говорят, когда подлые гворча напали на Старую виллу, танас лично зарубил нескольких нападавших. Его даже ранили в ногу!
– Что же делать?.. – вновь прошептал мальчик и подумал о дедушке, об отце…
«Но ты же не имперец, верно?» – подмигнула голубоватая звезда, повторяя слова доверчивого дурачка Ойкона.
«Ты ж ведь не гворча какой?» – мигнула вторая звездочка, вторя танасу Гимтару.
– Я не имперец… и не гворча, – упрямо прошептал Мерех. – Я потомок гордого Домархи!
«Ага, и по приказу деда поведешь имперское войско к Матери Предков…» – хихикнул подленький голос внутри Мереха.
– Я потомок гордого Домархи! – вновь повторил мальчик, а любопытные звезды перемигнулись, спрашивая: «А кто такой этот Домарха?»
Мальчик вспомнил знакомые с младых лет слова родового предания.
«И крикнул тогда Домарха клич во все горы: «Декурион в огне!» – Отослал он жен и детей к родовым горам, а некоторых отправил в Декурион, чтобы ожесточились сердца их мужей и братьев. Чтобы встали они несокрушимой стеной на пути врага. Воевал Домарха хитростью – заманивал врагов в ущелья, скатывал на них камни».
«Заманивал врагов и скатывал на них камни… – пораженно повторил Мерех и спрыгнул с печи, едва не угодив ногой в кадку. – Заманивал врагов и скатывал на них камни!»
Мерех понял, что должен сделать. Он погладил Волчка у ворот, чтоб не гавкал попусту, и выскользнул в ночь. Шумел огромный имперский лагерь, мимо которого пробрался юный горец. Журчала в темноте Джура, ухала в перелеске огромная страшная птица. Каменные дорожные плиты белели в лунном свете, указывая путь, и вскоре Мерех увидел вдали очертания Голубиной башни на звездном небе. Новая вилла! Туда-то ему и надо… Нужно срочно поговорить со старым голубятником Горахом – мальчик вновь повторил про себя прочитанное послание, которое увез Ойкон.
– Декурион в огне, – нараспев повторил мальчик. Так начиналось письмо! Декурион в огне – эти слова давным-давно перед битвой произнес славный Домарха, его предок… И он, Мерех, спасет честь даипа, не запятнает памяти первого князя долины…
Мальчишка перебрался через ограду, хоронясь в тени елей, и юркнул в невысокий домишко у основания башни. Внимательный наблюдатель увидел бы, как в глубине домика заметался слабый огонек лучины. Вскоре мальчик выскользнул прочь, никем не замеченный, и растаял в ночи.
Слабый огонек лучины сменился ровным светом лампы… И уж это-то не прошло мимо внимания домочадцев: уж больно непростые люди сейчас гостили в Новой вилле! Когда задумчивый старик вывел оседланного ослика через заднюю калитку, кивнув заспанному сторожу-знакомцу, голубятник и не заметил, как следом скользнула неприметная тень.