Эд не задавал вопросов. Он с легкостью наносил удар за ударом, а что не успевал сделать он, довершала Тьма. Вот я направила ее на огненного мага – и его пламя стало черным, а затем пожрало его самого. А в следующую минуту я уже сражалась с таким же темным магом, каким временно являлась сама. Но у него не было силы Тьмы, и вскоре на мостовую рухнуло искореженное тело. Меня тошнило, я ничего не могла с этим поделать. Удар, еще удар.
– Бежим, – Эд увлек меня к светлому храму. Тьма внутри тут же взбунтовалась, но я терпела. Представляю, каково было Эдмонду в храме Кацуи, если я сама сейчас готова была кататься по полу и выть от отчаяния. Больно! Гул в голове нарастал.
– Держись, Лесса, – Эд обнял меня за талию. – Еще немного.
Он увлек меня к алтарю. Белая статуя Эдры была украшена цветами, у подножия стояла корзинка с последними осенними плодами. Пахло благовониями. Мне раньше нравилось здесь, а сейчас я готова была лезть на стену, лишь бы уйти как можно скорее.
– Попробуем поговорить вежливо, – подмигнул мне Эдмонд, и сразу стало веселее. Правда, чего это я? Надо всего лишь потерпеть. И возможно, снова стать собой.
Эд присел у подножия статуи. Положено было опускаться на колени, но это был бы не Эд. Он прикоснулся к подолу платья светлой богини.
– Эдра, надеюсь, ты меня слышишь, – заговорил он. – Послушай, я не знаю, что тобой двигало, когда ты решила поменять нас с Лессой местами. Но мы здесь. Мы многое прошли и желаем лишь одного: верни нас на свои места.
– Зачем? – послышался мелодичный голос. Светлая богиня не торопилась показывать нам свой лик. – Зачем мне вас возвращать?
– Если я не вернусь в Адиаполь, будет война, – тихо ответил Эд. – Я нужен Виардани.
– Забавно, – похоже, богине было весело. – Почему ты, мальчик, решил, что от тебя что-то зависит? Все будет так, как решат боги.
– Прошу. – Я шагнула к Эду, он поднялся и замер рядом со мной. – Прошу, светлая Эдра. Я хочу снова стать собой. Да, мне никогда не быть прежней, но я – не канцлер Виардани, а всего лишь девушка. Не пойму, чем я прогневила тебя.
– Это не гнев, – прошелестел ответ. – Это милость. Милость, Лесса. Слышишь? Твоя мать была сильным светлым магом. Я обещала ей, что присмотрю за тобой. И что же я вижу? Ты выглядела жалко: напуганный птенец, который боится собственной тени. Думаю, ты многому научилась у Эдмонда.
– Да, – я склонила голову.
– А ты, Эдмонд?
– Да, – ответил канцлер.
– Что ж, тогда поступите так, как сказала Кацуя.
Смешать нашу кровь? Эд достал кинжал и хладнокровно провел по своей ладони. Даже не поморщился. Я закрыла глаза и протянула ему руку. Резкая боль – и теплая ладонь, сжимающая мою. Открыла глаза. Ничего не изменилось.