Так же вместе мы посещали множество различных мероприятий — и чисто песенных, организованных местными вокальными группами, где я, говоря откровенно, помирал со скуки, и художественных, танцевальных, которые живо интересовали Ноллу. Чирлидерство было для неё новым занятием. До этого она пару лет увлекалась пением, голос у неё был мелодичный, приятный, но, к сожалению, слабенький, даже на квартальных гала-концертах, она не слишком выделялась среди пёстрой кутерьмы исполнителей. Ну и оформление номеров тоже было не очень, честно признавалась она. В общем, бросила и бросила, ладно. А затем почти на полгода, как в омут, вдруг нырнула в Ерра-язык — синтетический искусственный диалект, состоящий почти из одних гласных звуков, его изобрёл какой-то фиолетовый гений. Скачала чёртову уйму аудиозаписей. Здесь её успехи были несколько ощутимее, ведь на Ерре требовалось не говорить, а фактически — петь, но тоже не повезло: мода на «лингвистическую синтетику», поначалу вспыхнувшая как пожар, быстро прошла.
Сейчас она внимательно и ревниво изучала выступления других чирлидерских групп, фыркала, если замечала у них ошибки, сжимала алые губы, когда какую-нибудь из команд награждали аплодисментами.
— Мы нисколько не хуже, — говорила она.
Я в ответ обнимал её и шептал на ухо:
— Вы гораздо лучше… Лучше… Особенно — ты…
Больше всего, как ни странно, нас сблизила мелкая аварийная ситуация. Однажды по общей звуковой связи вдруг забибикала череда резких сигналов, а затем Эразм сообщил, что в юго-западной части полиса, Синий район, замечено проникновение внешней биоты. Никакой опасности для граждан Аркадии нет, успокоил нас он, однако будет проведена локальная дезинфекция. Жителям указанного района от границы с Развалинами до Второго кольца рекомендуется в течение трёх часов не покидать жилых помещений.
Нас с Ноллой это не слишком встревожило. Биота, несмотря на три слоя защиты, иногда в полис всё же просачивалась. Я помнил, как года четыре назад внезапно пожухла трава вокруг одного из наших озёр: её корни сожрали какие-то микроскопические червячки. Или как несколько раньше, тоже на граничащих с Развалинами домах, вдруг появилась бордовая плесень, впрочем, как тут же выяснилось, не представляющая никакой угрозы. Её быстро зачистили. Эразм с такими инвазиями справлялся успешно. Сам же Периметр, опоясывающий Аркадию, был, безусловно, надёжен. Микрофлору и насекомых он уничтожал или отпугивал мощными ультразвуковыми ударами, крупных животных — таким же периодическим излучением инфразвука, ну а для хищников и троглодитов существовали лазеры, кстати, не убивающие, а просто обжигающие кожу, как прикосновение раскаленного утюга. Этого было вполне достаточно. Троглодиты не беспокоили нас уже много лет.