Я затаила дыхание.
Дайрен медленно наклонился. Коснулся моего рта, по-хозяйски провел языком по верхней губе, прикусив зубами нижнюю. А потом проник внутрь жадным, властным поцелуем, который словно очерчивал границы его собственности.
Я тихо вздохнула, подавив стон.
– То, что я рассказал тебе, останется за твоим прекрасным закрытым ротиком. Мое признание означает, – с каким-то затаенным рычанием ответил он, – что с этого моменты ты – моя.
– А как же царица Элеандора? Разве я не принадлежу ей? Как трофей, как…
– Моя! – оборвал он. – Никто из фуриянцев никогда не узнает о тебе. Никто из фурий. Никто из людей. Ты была и останешься просто моей каури.
Голубые глаза опасно сверкнули. Морозным льдом, который мог поранить острыми гранями, обжечь своей жесткостью.
– Значит, я свободна в своих передвижениях? – выдохнула вопрос, который запульсировал в висках.
– Свободна, – неторопливо проговорил он. – Но запомни хорошенько, Ари, мой маленький фейский цветочек, – продолжал то ли мурлыкая, то ли сдерживая рокот, доносящийся из груди. – Если ты попробуешь исчезнуть из моей жизни, я найду и убью тебя сам.
Воздух в помещении резко сгустился. И как будто даже немного похолодел.
Вот только мне было все также жарко. И если Дайрен пытался меня напугать, то у него ничего не вышло. Я не слышала его слов. Я видела то, что скрывается за ними.
Сколько бы он ни бросал мне эти жестокие фразы, имели значение только дела. Человек может невероятно долго рассказывать о любви, а потом предать в самый важный момент. Человек может говорить, что ненавидит. Но когда придет время, он спасет из лап мантикоры. Обманув всех вокруг, будет смеяться с тобой за ширмой для секса на празднике бога-скорпиона. И не отдаст тебя врагу.
Никому не отдаст.
Таким был и Дайрен. Я видела это в его глазах. Светло-голубых, как утреннее небо. В глазах, каких не бывает у рыцарей мрака. Он не впускал меня в свое сердце, но и не давал мне отойти слишком далеко. Вырваться из его рук.
А и не собиралась вырываться больше.
– Но ведь я не твоя каури, Дайрен. И вообще не каури. Кто же я тогда? – скрывая улыбку, спросила. – Твоя гостья? Подруга? Служанка в этом доме? Может быть, сексуальная рабыня?
Губы рыцаря мрака изогнулись в хищной улыбке.
– Служанка, рабыня, моя собственность, – задумчиво перечислял он, похотливо облизывая нижнюю губу. И я не могла отвести взгляда от этого жеста. – Выбери слово, которое тебе больше нравится, цветочек. Мне подойдет любое.
И только я попыталась для виду возмутиться в ответ, как он опустил одну руку вниз, скользнув по впавшему животу. Пальцами раздвинул мягкие складочки у меня между ног и тут же проник внутрь.