Будто я и так не сознавала, что продаю себя с потрохами. По крайней мере, кредиторы честно это признали. Конечно, такая расточительность с их стороны настораживала. Вкладывать деньги в ходячий труп? Понятное дело, значит, законным путём кадры они добыть не могут. Кадры – или пушечное мясо.
– Если это космическая программа, чего вы так секретничаете? – подкинула я наживку. – Могли бы набрать людей поздоровее. По официальным каналам.
– Специфика нашего предприятия требует особого подхода.
– Какая такая специфика?
Слегка поджать губу – вот всё, что Томсон себе позволил.
– Николай Пейшенс, ваш отец, так и не справился с тем, чтобы сделать космос общедоступным.
Ну конечно. Как же без упоминания о нём.
– Спасибо, я что-то об этом слышала, – не удержалась я.
– И он не единственный. Мы уже больше века не в состоянии сделать перелёты окупаемыми. Люди или просчитывают всё заранее и опускают руки, получив плохой прогноз, – или бросаются в рисковые проекты очертя голову, как ваш отец.
– А вы сами что такого новаторского наизобретали?
– Коммерческая тайна. Я говорил: подписывая соглашение, вы принимаете все наши условия. Во время вашего путешествия на Титан вы будете без сознания. Но, прибыв на орбитальный кластер, получите все разъяснения, какие только пожелаете.
– Ясно. – Большего я из него не выжму. – Значит, вы оплатите мне срочное лечение?
Менеджер рассеянно кивнул.
– Да, как я говорил…
– Где подписывать?
Томсон не медлил. Набрал пару кнопок на планшете, и мой смарт-чип пропиликал, принимая сообщение. Собеседник поднял голову с профессионально-безрадостной улыбкой:
– Добро пожаловать в программу «Титан».
План простой: получить аванс, уладить дела и плюхаться на операционный стол. Для начала, конечно, верну долг Шону. Если не за отца, то хоть за себя расплачусь. Отец… Он ведь останется совсем один. Нужно…
…И тут она накинулась вновь.
Резь, жужжащая в нутре, раздирающая нервы, будто я проглотила работающую бензопилу. Болевой импульс так стиснул мышцы, что не вышло даже сесть на пол. Я шатнулась вперёд. И там меня встретила пропасть.
Декоративные перила – я слишком поздно заметила, сколь они низкие. Всего-то и надо – ухватиться за них и спокойно опуститься рядом. Только руки не собирались подчиняться.
Инерция пронесла меня прямо на ограду, та невозмутимо подкосила колени. Миг – и я уже снаружи.
Я падала.
Воспоминание возвращается новой слепящей вспышкой. В этот раз я не боюсь. В этот раз я намерена пройти до конца.
Я вспоминаю падение, впитываю идеально сохранившиеся образы во всех жгучих деталях. Я падала, и…