Мне и правда не понравилось то, что я узнал. В моей голове – пока я не придумал, как заменить это устойчивое выражение – всплывали обрывки воспоминаний о Земле. Я вспоминал о рабстве и о запрете на него, о поисках других рас, об использовании их и подчинении. История шла по кругу, но теперь приобретала совершенно иные масштабы. И всё вновь возвращалось к самому главному – к еде, улучшению условий и праве поработить тех, кто слабее и глупее.
К тому времени, как мы добрались до указанных координат, я трижды сходил с курса и возвращался на него, терзаемый муками. Я не хотел никого завоёвывать, но и не мог подвести единственных людей, ставших мне близкими. Один раз я подумал отключить питание капсул, разбудив тем самым всех, и высказать им всё что думаю. Я и успел несчётное количество раз пожалеть, что не вернулся обратно в очередь. Я жалел тех, кто мог встретиться мне по пути. Зеленоглаз был прав – я всего лишь ребёнок и готов соглашаться с этим громко и во всеуслышание, лишь бы только вернуться к неведению.
Когда же моя команда проснулась и моё одиночество закончилось, я обрадовался им и позабыл обо всех дурных мыслях.
Звездолоб снова шутил, Лондон предлагал сыграть в шаро-кости, а Зеленоглаз интересовался моим состоянием и настроением. Исследователи рассказывали мне о своих снах, а Острозуб, улыбаясь во все свои тридцать два мелких наточенных зуба, большая часть которых была сделана из какого-то неизвестного материала, сразу же зарыскал в поисках еды – больше всего он любил что-то жевать и грызть. Он родился с каким-то заболеванием, которое поздно обнаружили. Оно не мешало ему жить, но когда врач нервничал, то мог грызть всё, что ему попадалось. Свои настоящие зубы он потерял именно во время стресса – что-то разбил о камни, что-то о трубы, а часть стесал о ветки.
Я снова был не один! Мир вокруг меня наполнился привычными делами, постоянными несмолкающими разговорами, шутками и ссорами, спорами и согласиями, всюду снова горел свет. Беспорядок и гам опять преследовали меня, и я чувствовал себя счастливым. В конце концов мы могли никогда не найти никого живого, а, значит, просто весело провести время вместе.
К сожалению, приближаясь к пункту назначения, я понял, что Зеленоглаз сделал весьма правильный выбор. Сканирование показало, что на поверхности вполне может быть другая разумная жизнь. Пришла моя пора грустить, и время для радости у остальных членов команды. Капитан не захотел передавать данные в колонию до тех пор, пока не убедится в подлинности показаний, а я ещё не умел этого делать.