После ночи практики, Линь Мин был смертельно утомлен. Он совершенно забыл о начертании и заснул.
После ночи глубокого покоя, Линь Мин проснулся до рассвета и направился в свое тайное место на горе Чжоу, чтобы практиковать свои боевые искусства. Удар за ударом и солнце стало подниматься в небе. В это время молодой мальчик пришел к поляне. Он был высокий, здоровый на вид мальчик, одетый в белое. "Брат Линь, почему ты спрашивал меня вчера, где можно продать символы начертания? Ты действительно закончил несколько?"
Этот мальчик, был никто иной, как Линь Сяодун. Вчера примерно в это время, Линь Мин спросил его, и он ответил, не задумываясь. Но после того, как он думал об этом все больше и больше, он понял, что что-то там не так, похоже, что Линь Мин должен быть в состоянии создать надписи!
Хотя Линь Сяодун не имел глубокого понимания начертания, он до сих пор знал, что для Линь Мина было невозможно создать законченную надпись. Вполне вероятно, какой-то дрянной или наполовину готовый продукт, и если он принесет что-то подобное на ярмарку, чтобы продать его торговцам, вероятно его изобьют, приняв за мошенника.
Линь Мин улыбнулся и кивнул, "Я закончил несколько."
Сердце Линь Сяодуна сжалось, "Ты понес их продавать?"
"Мм. Но продать не смог".
Было понятно, что он не продаст ни одной, эти торговцы не были дураками. Линь Сяодун оглядел своего друга с небольшим беспокойством. Его щенячьи глаза были полны тревоги, когда он спросил: "Брат Линь, тебя ведь там не избили?"
Линь Мин потерял дар речи. У его младшего брата действительно была дикая фантазия. Он расхохотался и хлопнул друга по плечу, "Я действительно закончил символы начертания, и я не какой-то мошенник, так почему меня должны были избить?"
Когда он сказал это, он вынул четыре бумаги для символов, над которыми он трудился в течение последнего месяца и показал их Линь Сяодуну. Он не хотел, чтобы он беспокоился за него.
Тем не менее, как только Линь Сяодун увидел эти четыре бумаги для символов, его лицо сразу в ужасе напряглось. Вид этих листов для символов был действительно… ужасающим!
Он предположил, что надписи Линь Мина могут быть второсортными, или даже дефектными, но это было просто слишком! Бумага была толстая и желтая, она просто имела вид туалетной бумаги, которую использовали слишком много раз. Только дурак будет покупать такое. Линь Сяодун видел несколько листов бумаги для символов с надписью мастеров прежде, и они всегда были на ярких, чистых листах.
Линь Сяодун выглядел так, будто он съел испорченную кашу. Он сухо улыбнулся. О мой брат, милый мой брат! У него не хватало смелости, чтобы смутить Линь Мина, который, вероятно, страдал. Он мог думать только о нескольких сотнях золотых таэлей, отданных за материалы, которые стали использованной туалетной бумагой. Сердце Линь Сяодуна сжималось от боли. Это действительно была пустая трата денег!