Пали вынул ключ из ящика, положил его на середину стола, откинулся назад и уставился на него, как на какую-то диковинку.
— Яни, — негромко, но многозначительно произнес он. — Институт, как я уже сказал, моя давнишняя мечта в отношении тебя, и, признаюсь, я всегда глубоко переживал, когда осуществить ее мешало что-то. Ты спрашиваешь, позволительная ли роскошь отрывать человека от работы на целых пять лет на данном этапе классовой борьбы? Ты прав. Непозволительная. Но лишь в том случае, если ограничиться пятью годами и не видеть того, что будет дальше. Ты полагаешь, что за эти пять лет удастся все решить? Классовая борьба станет пройденным этапом, мы одержим окончательную победу над врагом и наступит рай на земле?
— Если только не будет войны, — вставил я.
— А если будет война, ты сможешь пойти в армию и из института. Тебе сколько лет? Двадцать два? Или двадцать три? Вот бы мне столько! Вовсю прыть помчался бы я в институт, как, бывало, бежал с мячом по краю, оставив позади преследовавших меня защитников. Но сейчас мне не уйти от них, не вырваться на простор, я плотно прикрыт. Поэтому отпасовываю мяч тебе. Пойми же наконец. Пройдет время, все станет на свое место, и, как ты думаешь, на чьи плечи ляжет потом забота о производстве? Рабочих, надежных и ненадежных, у нас хватает, и даже с избытком. Но своих технических кадров мы не имеем. Все они достались нам, черт возьми, от старого режима. Мне думается, нам уже нельзя тянуть с этим делом и нужно как можно скорее побольше таких, как ты, посылать в институты. Между прочим, имей в виду, я позабочусь, чтобы во время учебы ты получал не меньше, чем зарабатываешь сейчас.
— Оставь. Пали, разве в этом дело…
Смущенный тем, что он постепенно выбил у меня все аргументы, я чувствовал, как во мне растет стремление не подчиниться его воле. Особенно меня раздражало то, что, докурив сигарету и выбросив окурок за окно, он принялся ковырять спичкой в зубах, время от времени сплевывая под стол.
— А в чем же? — приглушенным голосом, так как ладонь прикрывала рот, спросил он.
— Разве я могу что-нибудь изменить? Ведь все равно будет по-твоему.
4
Получив аттестат зрелости, я успешно сдал экзамены в институт. Единственное, что повседневно связывало меня теперь с заводом, — это спорт. Я по-прежнему играл в заводской футбольной команде. Недавно Пали избрали, в дополнение ко многим другим его обязанностям, и председателем спортивной секции. Во вступительном слове на организационном собрании он сказал, что его поставили бы в тупик, если бы ему пришлось определить, какая из его обязанностей важнее. Во всяком случае, пост председателя спортивной секции стоял бы в этом перечне далеко не на последнем месте. Это всем очень понравилось. На Пали мы возлагали большие надежды, так как наша футбольная команда переживала серьезный кризис и чуть было не выбыла из будапештского чемпионата. Тренировал нас физрук, молодой человек, увлекавшийся гимнастикой, а среди нас нашлось всего лишь несколько любителей ее. Кроме того, основное значение он придавал сдаче норм на значок ГТО, ибо хорошие показатели считались бы его личной заслугой.