За этой сшибкой я наблюдал стоя на пригорке, взятый «в коробочку» своими собственными телохранителями и «пасущимися» поблизости вестовыми. Литовцы, большей частью, обмотанные в шкуры неслись во весь опор, подпрыгивая от тряски в сёдлах. Они били пятками по брюхам своих коней, наращивая ход и переходя в галоп.
От пехотных полков по дуге в небо потянулась целая туча стрел, со стороны напоминая радугу или арку. Достигнув высшей точки полёта, стрелы опускали свои железные головы, устремляясь к земле. Их железные граненые наконечники прекрасно буравили плохо защищённую плоть всадников и коней. От литовцев сразу понеслись крики раненных и конское ржание. Часть конницы начала заваливаться на землю, другие остановили свой разбег, а некоторые кони, взбесившись, вообще стали выделывать непонятные пируэты, поднимая в воздух из — под копыт целые комья земли. При приближении неумолимо накатывающей литовской конницы, навесная стрельба сменилась более редкой, но не менее убойной — настильной. Попаданий было много, стрелы пронзали конские попоны и даже кольчуги всадников, пускай пробивали слабо и не навылет, но зримый результат стрельбы был. Смертоносный ветер, в виде жалящих закалённой сталью оперенных наконечников, заваливал конников десятками. Но всё, здесь главное слово должна была сказать артиллерия, уже выехавшая на передний край.
И «царица полей» в полной мере оправдала возлагаемые на неё надежды. Громовой залп пушек, с противным пищащим звуком картечи «сдул» первые ряды атакующих, окутав занятые войсками позиции густым белым дымом. Тем не менее, разогнавшись, задние ряды литовцев уже не могли остановиться, продолжая двигаться по инерции вперёд. Как только дым рассеялся, я увидел, что на пики вынесло четыре десятка израненных конников. Их за пару минут всех прикончили. Ещё несколько десятков повернули коней вспять, их примеру моментально последовала бежавшая за конницей пехота. У нас не было ратьеров для преследования, поэтому вся эта масса разбегалась, кто куда, но большей частью направились к опушке леса. Отчаянная атака противника окончательно захлебнулась в крови.
Вся конница, кроме охранной сотни, была перенаправлена в Виленский замок Довспрунга. Если бы я этого не сделал, то не думаю, что литовские всадники решились бы нас атаковать. Мне же нужно было уничтожить здесь и сейчас как можно больше литовских войск, поэтому и приходилось очень часто манёврами и специальным рассредоточением сил сознательно уменьшать их численность, лишь бы спровоцировать врага на вступление в бой. Из — за этого часто возникали подобного рода неприятности, как в данном случае, когда разбегавшегося противника некому было преследовать.