Мне уже двадцать три года. Прошло столько времени, а ничего не изменилось — для меня по-прежнему закрыт вход к самому родному человеку. И я не понимаю, почему.
Я давно отпустил эту ситуацию с родителями. Я не пытаюсь разобраться, почему практически не существую для них. Я вычеркнул их из своей жизни также, как и они — меня. Но мне все еще хочется верить, что брат впустит меня. В эту вечно закрытую дверь.
Ведь сегодня очень важный для меня день. Важный настолько, что я чувствую потребность этим с кем-то поделиться.
— Ник! — стучу я по безучастному дереву.
По ту сторону двери вместо ответа раздается только какая-то возня. Какого черта? Я знаю, что он дома и не собираюсь снова уходить ни с чем!
— Ник! — стучу громче и наконец через несколько секунд ожидания появляется брат, облаченный лишь в одну простыню, обмотанную вокруг бедер.
— Да что тебе надо?! — набрасывается он на меня раздраженно.
Я, впрочем, уже и сам понимаю, что пришел весьма невовремя. Поэтому быстро говорю:
— Извини. Просто это очень важно, а дома тебя застать довольно трудно…
— Да потому что я, в отличие от тебя, очень занят! Отец доверяет мне семейное дело!
Я не нуждаюсь в лишних напоминаниях о том, что мне рядом с отцом места нет. Но Ник, кажется, буквально упивается этим фактом. Но думать об этой ерунде я сейчас не хочу.
— Я просто хотел пригласить тебя на ужин. Дело в том, что я… женюсь, Ник. Я надеялся познакомить тебя с Ликой.
— Вот как? — на лице брата наконец проскальзывает интерес. Мне не нравится выражение его лица сейчас, но я не могу объяснить себе, почему.
— Что ж, я приду, — добавляет Ник с улыбкой, от которой меня буквально передергивает. — Сообщи моей секретарше, где и когда.
Он исчезает, громко хлопая за собой дверью и вместе с этим все вокруг меня гаснет. Остается только тупая боль, зарождающаяся где-то в голове и постепенно разбегающаяся по всему телу.
Прежде, чем я с головой погружаюсь в волны алчущего моей плоти океана, проскакивает странная мысль — разве после смерти бывает больно?..
Дедуля ушел выгуливать собаку, и это должно было затянуться минимум на пару часов. Я же сидела на балконе, вертела в руках телефон и думала о том, не позвонить ли Никите и не спросить сможет ли он приехать, чтобы поговорить.
С тех пор, как мы виделись в последний раз, прошло не так много времени. За эти дни Ник исправно мне писал и интересовался как дела, но мне казалось, что он делает это скорее потому, что так принято.