— Ольга Станиславовна, вы еще сможете исправить все, что сделано, я уверена, — прошептала я, и этот звук показался мне громче самого надрывного крика.
— Я очень этого хочу, Мирочка! Только бы Саша остался жить…
Она повернулась ко мне, всмотрелась в черты моего лица с такой жадностью, как будто рассчитывала на то, что я сейчас войду в палату к Алексу и воскрешу его из загробного мира.
— Вы давно здесь сидите? — задала я нейтральный вопрос, старательно переводя тему в другое русло.
Все уже было сказано, прибавлять что-либо к озвученному — означало потрошить ту рану, которая не заживет и сама по себе. Поэтому пока беседу стоило завершить.
— Я… не знаю, — выдохнула свекровь.
— Идите и выпейте кофе. Здесь есть неплохой автомат. Как выйдете, пройдете к вестибюлю по коридору. Он там. Хорошо?
Ольга Станиславовна смотрела на меня с таким сомнением, словно размышляла о том, нахожусь ли я в здравом уме или уже нет. Но все же улыбнулась и кивнула.
— Я зайду к Саше? Никто не будет против? — спросила у свекрови, когда та поднялась на ноги.
— Нет… нет, конечно. Обязательно зайди! — сказала она и, взяв сумку, направилась к выходу из реанимационного отделения.
Я решилась далеко не сразу. Несколько минут переминалась с ноги на ногу, прислушиваясь к звукам, доносящимся издалека. И пришла к выводу, что здесь было как-то по-особенному тихо. Словно и впрямь место знало о тех, кто стоял на пороге смерти, и охраняло их покой.
Матовая дверь отъехала в сторону, стоило мне приблизиться к ней, и я, сделав глубокий вдох, прошла внутрь. Меня тут же захлестнуло волной таких эмоций, от которых я забыла, как дышать.
Всего здесь было три койки. Саша лежал на крайней справа, остальные две были пусты. Если бы не мониторы, от которых к Алексу тянулись провода, и не забинтованная голова — мне показалось бы, что он просто спит.
Грудь вздымалась и опускалась размеренно, дыхание было глубоким. На лице — неподвижная маска, но черты словно бы расслаблены.
Подойдя к Саше, я скользнула взглядом по его губам, подбородку, шее… Сердце колотилось, как безумное, едва не выпрыгивая из груди. Совсем недавно я стала бы заверять себя, что это следствие идентичности с Никитой. Что глядя на Алекса я могу подсознательно представлять на его месте Ника. Но сейчас все было иначе.
Мое сердце стучало в рваном ритме потому, что я видела именно Сашу.
— Саш… Я знаю, ты не любишь, когда я тебя так называю, так что вполне можешь мне об этом сказать лично.
Господи, что я несу? Даже смешок изо рта вырвался — короткий и нервный.
Сглотнув, я прикоснулась к руке Саши и с облегчением почувствовала, какая она теплая. Сжав пальцами широкую ладонь, я сделала глоток кислорода, приправленный ароматом лекарств, и продолжила: