– Голограмма, – разочарованно пробормотала она, опускаясь на одно колено и всматриваясь в «дно».
– Если бы кое-кто не опоздал, могла бы изучать барунов или черепаху ерту.
– Черепахи ерту тоже интересны, но бабочка лучше. Вот бы ее увидеть.
– Ты вообще как школу закончила? – ядовито поинтересовался я.
– С отличием, – процедила девчонка, выпрямившись и сложив руки на груди. В безразмерной поношенной кофте она смотрелась как мелкий бару н. Такая же жалкая.
– Но много прогуливала, наверное? Потому что раг’аэн уже сотни лет никто не видел.
В этот момент под нами проплыла бабочка, закрыв своими плавниками-крыльями большую часть дна. Мэйс даже вздрогнула от неожиданности.
– Огромная.
– На самом деле она больше.
Калейдоскопница фыркнула:
– Откуда тебе знать, какая она? Как будто ты ее видел.
Я хотел ответить, но вовремя заткнулся. Мэйс точно не та девушка, с которой можно делиться секретами. Вместо этого поинтересовался:
– Хочешь стать лиабиологом, синеглазка? Придется сильно постараться, чтобы удержаться в Кэйпдоре, да и на работе не жалуют тех, кто не выполняет своих обязательств.
– Я всегда выполняю свои обязательства.
Притихшее раздражение снова хлынуло наружу. Это же надо быть такой маруной, чтобы врать и не краснеть.
– Да ну? С памятью у тебя тоже проблемы. Боюсь, ты до конца первого курса не дотянешь.
– Куда мне до тебя.
Мэйс вздернула бровь, а у меня руки зачесались ее придушить. Либо послать импульс и раскрошить пол под ногами, чтобы стереть с ее лица эту спесь.
– Считаешь, что, если твое имя выпало в лотерее, ты самая умная? Открою тебе секрет, Мэйс: тебе просто повезло. Десятки таких же девчонок, а может быть, даже более достойных, могли получить твое место. Но получила ты.
Мэйс плотно сжала губы.
– Получила, потому что пахала с утра до ночи, – выдохнула она. – А вовсе не потому, что моя фамилия К’ярд. Легко прикрываться отцовской властью, правда?
Перед глазами полыхнул огонь, в пальцах заискрило, но едхова девчонка стояла, вздернув подбородок, и не отступила ни на шаг. А вот я шагнул вперед, так что ей пришлось задрать голову, чтобы смотреть мне в лицо.
– Что ты вообще понимаешь? – процедил я. – Я с детства тренируюсь каждый день по несколько часов. Мы заботимся о людях, чтобы даже такие, как ты, могли жить. Чтобы ты вдруг под землю не провалилась или твой дом не смыло в море.
– Не надорвался еще?
Мэйс отвернулась, и к счастью, потому что сила все-таки прорвалась, но я сцепил пальцы, пустив ее по замкнутому контуру. Внутрь тела, из-за чего каждая клеточка звенела, как натянутая от напряжения и ярости струна. Кто она такая, чтобы я выслушивал от нее это все?! Кто она вообще такая?! Никто. Просто зарвавшаяся, вконец охамевшая уличная девчонка. И кажется, пришло время ей об этом напомнить.