– Он ещё и богохульник?! Прекрасно! – Отец пару раз удовлетворённо хлопнул в ладоши. – Обожаю обескровливать поганых турок, язычников, еретиков и богохульников. Спасибо, милые дочери, я тронут до самых глубин своего мёртвого сердца!
Спецагент быстренько захлопнул рот. Ему даже укроп не понадобился. Удивительно!
– Мария-а… – Князь одобрительно цокнул языком, осматривая её с ног до головы. – Ты совершенство! Даже прекраснее своей матери-шлюхи!
– Кхм?! – вмешалась я. – Я бы попросила не называть её маму шлюхой. Мы уже обсуждали это на крыше, помните?
– О-о, сестрёнка, это так ми-и-ло-о… – растрогалась блондинка.
Ну я же помню, как она пьяная рыдала на полу в спальне. Как я могу позволить давить человеку на больное, если знаю, что её это так задевает? Хотя она и не подаёт вида…
– Нина, девочка моя, ты слишком много на себя берёшь, – с наигранным сочувствием сказал мой отец. – Неужели ты и впрямь решила, что можешь указывать мне?
– А что, разве я уже не ваша любимая дочь?
– Дочь. Именно что дочь, дитя. И ты не смеешь поучать своего отца.
– Ещё как смею! – Я демонстративно уселась прямо на стол. – Знаете ли, граф. Или князь… Да мне без разницы! Так вот, мир давно повернулся лицом к ребёнку. Ваши дети – не ваши бессловесные рабы, рождённые вами лишь для того, чтобы исполнять ваши желания. Ну там поднести в старости стакан воды, например. Хотя в вашем случае скорее стакан крови. Увы, я вас разочарую. Мы живём в двадцать первом веке. Ваши дети – это отдельные личности. И мы вам ничего не должны и ничем не обязаны!
– Кто это сказал? – округлив глаза, спросил неслабо удивившийся Дракула.
– Психологи, общественные деятели, волонтёры, правозащитники и, наконец, мы сами. Да, представьте себе: мы, дети, тоже имеем право голоса. И вообще, мы не просили нас рожать!
– Эта дочь безнадёжно испорчена, – после минутной паузы решил князь. – Бесник! Она должна немедленно отправиться в монастырь.
– Ну уж нет! Я вообще-то атеистка!
– Ты не веришь в Господа нашего?! – Отец схватился руками за сердце и с глазами, полными ужаса, растерянно присел на высокий стул. То есть хотел присесть, но не подрассчитал и сел мимо, с глухим ударом ухнувшись на кафельный пол прямо рядом с трупом цыгана, глядя на меня снизу вверх.
– Я верю в науку, эволюцию, бозон Хиггса, большой взрыв, теорию Опарина – Холдейна, первичный бульон и коацерватную каплю, законы физики и химии и даже немножко в статистику, хотя она мне и не нравится. Так понятнее?
Да, понимаю, я сгребла всё в одну кучу, но что поделать? У нас тут труп, у нас тут отец, который запирал меня в клетке, у нас тут голая Мария и я в таком развратном пеньюарчике, что даже немножечко стыдно перед родителем. А ещё у нас имеется ненормальный спецагент «Краузе»-Яковлев, которого князь Дракула намерен сожрать просто потому что. И влюблённый Бесник. Тоже, кстати, полуголый. Хорошо хоть отец одет, в чёрном плаще и костюме-тройке, как всегда.