Следом пришел черед подготовки инструментов и их обработки тем же спиртом. Катушка ниток и загнутая игла, острый ножичек и «щипцы».
Глубоко вдохнув и выдохнув, чтобы хоть немного успокоиться, Стас принялся за работу.
В голове бились молоточки адреналина. Сражение с мертвецами, бег под прицелом врагов и наконец немедленная операция.
Даже для толстокожего Ордынцева — это было чересчур.
Вот только сразу же пришлось остановиться. В пылу всей этой адовой неразберихи, Станислав умудрился забыть, что его пациент вполне себе в сознании и все чувствует!
Стало же это понятно по отчетливому хрусту зубов Аоя, который еле сдерживал рык.
Такого опыта в карьере относительно молодого хирурга еще не было. Конечно, он знал, что подобное было распространено, когда понятие анестезии еще не заняло свое законное место.
Лет четыреста назад особенно в этом плане отличились военные хирурги, известные под именем, раневых врачей, которые из всех способов лечения больше всего уважали госпожу ампутацию. Однако прижигания каленым железом или заливания ран раскаленным маслом — тоже пользовались у них большим уважением.
Во многом, именно поэтому хирургия до восемнадцатого века считалась мужицким, низким искусством. Возможно, еще и потому, что к хирургам причисляли кого ни попадя. Главное было иметь сильные руки и уметь пускать кровь, а уж, что дальше, знал лишь бог.
Интересно было и то, когда хирургия все же была оценена миром. Хирурги из презираемой медицинским сообществом профессии, стали полноценными врачами. И теперь они даже соревновались в скорости работы над пациентами.
Среди них считалось особым шиком за минимальное количество движений скальпелем рассечь и удалить поврежденную конечность.
Забавно, но в то время к особо успешным докторам выстраивались целые очереди. Ведь одно дело, если тебя будут резать медленно и печально, а другое, если все пройдет относительно быстро.
Например, профессора Лангенбека называли виртуозом скальпеля. Он резал с удивительной скоростью и точностью. Тот же плечевой сустав Лангенбек удалял менее чем за три минуты в одиночку.
Хирурги того времени даже гордились числом проведенных ампутаций. К примеру, Жан Доминик Лоррейм, главный хирург французской армии, только за один день после Бородинской битвы сделал аж двести ампутаций, в среднем потратив на каждую чуть меньше семи с половиной минут!
Жан Лоррейм, в целом, называют отцом скорой помощи, так как он, катаясь буквально под вражеским огнем, собирал раненых и оказывал им первую медицинскую помощь. Противники даже приказывали остановить огонь солдатских батальонов, чтобы случайно не задеть храброго медика.