Ошеломленный Галерс понял, что у него припадок эпилепсии. Не успел он подойти к Эверлейку, как услышал шум у себя за спиной — у девушки тоже начались конвульсии, изо рта шла пена. Марк быстро сунул ей в зубы платок, чтобы она не могла искусать губы и язык. Как только первый приступ прошел (а длился он примерно полминуты), он вынул платок, приподнял девушку и приготовился сделать ей два укола: глюкозы и лазарина. Второй препарат был стимулятором, вошедшим во врачебную практику незадолго до его назначения на «Короля Эльфов». Хотя такая инъекция и не гарантировала оживление трупа, изготовители лазарина утверждали, что, кроме этого, он способен совершить все, что угодно. Единственным противопоказанием к его применению было слабое сердце. Поэтому Галерс уверенно ввел препарат обеим Эверлейкам и приготовил два шприца с инсулином на тот случай, если содержание сахара в крови начнет быстро нарастать. Сколько чего им давать, он не знал, однако небольшой опыт лечения Дебби и интуиция подсказывали ему, что делать.
Марк внимательно наблюдал, как приходят в себя пациенты, ибо, по его мнению, механизм действия лазарина не был еще изучен в достаточной мере. Более того, вещество это столь быстро сгорало в организме, что нужно было время на распознавание признаков понижения его в организме, чтобы немедленно сделать второй укол. Производить третью инъекцию разрешалось только в особых случаях, при крайней необходимости.
Как только щеки и глаза капитана приняли нормальный вид, Галерс поднял его и подтащил к стене. Потом развязал Дебби. Во время судорог провод глубоко впился в ее тело, и он испытывал раскаяние за причиненные ей ненужные мучения, хотя иного выхода у него просто не было.
Девушка подняла на него большие светло‑голубые глаза.
— Вы чувствуете себя нормально? — спросил Марк, улыбаясь.
— Немного слаба, — прошептала она.
— Вы осознаете, что с вами произошло?
Дебби отрицательно покачала головой.
— Я верю вам, — сказал Галерс и повернулся к Эверлейку. — Мне нужно знать абсолютно точно, что произошло с вами на самом деле. По моим предположениям, вся община ремоитов чем‑то поражена, причем очень серьезно. Я прав?
Капитан молчал. Твердая линия его челюстей ясно показывала, что отвечать он не собирается.
— Зря упираетесь. В ходе следствия под действием специальных препаратов вы все равно расколитесь, как миленький. Но произойдет это только на Земле, а я хочу знать уже сейчас, чтобы иметь возможность помочь Дебби. Улетев отсюда, мы, возможно, никогда уже не вернемся на Мелвилл. Вашу дочь, скорее всего, поместят в клинику и не выпустят до тех пор, пока не прояснится окончательный характер ее заболевания. Если бы я располагал всеми необходимыми данными сейчас, то смог бы оказать ей медицинскую помощь, которая, может быть, вылечила бы ее. В противном случае…