— Это всего лишь смерть, — отозвался алхимик невозмутимо: похоже, разговор его совсем не отвлекал. — Телесная оболочка ничего не значит.
— Ты один раз уже провел ритуал с непредсказуемыми последствиями, хочешь теперь продлить Разлом досюда? Сбросить в него несколько крупных городов? — Говорил Блак веско, размеренно, как будто совершенно не волновался. И медленно, текуче двигался вперед. По сантиметру, терпеливо. А Донт то ли игнорировал, то ли действительно не замечал.
— Тогда была война, и не было времени все рассчитать. И зеленых я учесть не мог… Место хранили в тайне, и знали о нем единицы, кто же мог предсказать, что один из своих решится слить сведения врагу? А потом мне хватило времени все обдумать. Я знаю, в чем была ошибка. Я ее исправлю.
— Совершив новую, более страшную?
Адриан явно заговаривал зубы одержимому с определенной целью, вряд ли ему хотелось просто побеседовать с убийцей. Я силилась рассмотреть, что делает Клет, ведь не зря же именно он не двигается с места, но темнота надежно скрадывала все движения. А магию я просто не видела.
— В этот раз я все предусмотрел. И тебя — тоже, — сказал алхимик. — Писаку вот только этого предусмотреть не смог с тем бедолагой-целителем, но что уж там. Спасибо Творцу, у меня и так все готово.
Мне очень хотелось обернуться, спросить у Касадры, что вообще происходит, зачем мы здесь стоим и почему никто нас не видит. И, главное, чем, как я могу помочь Блаку? Что задумал шериф? Почему-то я не сомневалась, что старая некромантка все это прекрасно понимала.
Но я боялась пошевелиться и привлечь неосторожным шорохом внимание, разрушив план Адриана. Стояла, остолбенев, вплотную к тонкой пленке защиты, и страх мой ширился, рос с каждой секундой. От понятной боязни быть обнаруженной к потустороннему ужасу, холодом сжимающему сердце. Пугало непонимание природы сидящего передо мной существа, пугало равнодушие, с которым оно говорило о смертях. Пугали бледные светящиеся линии на камнях и сполохи молний. Пугал дождь, который лил стеной, клокотал где-то совсем рядом, пугал ветер, жаждущий опрокинуть не только нас, но, кажется, всю эту скалу. Пугана холодная рука на запястье и странно ровное дыхание старухи, которое я не могла слышать, но словно ощущала всей кожей.
А она вообще живая?..
— Не подведи! — едва слышно выдохнула Касадра, но прежде чем я успела спросить, о чем она, хрупкое равновесие мира было разрушено сильным толчком в спину.
Одновременно с этим — или мгновением позже — лопнула радужная пленка. Адриан кинулся вперед, но я была на несколько метров ближе, и эта фора оказалась решающей. Я запнулась о камень, потом — об алхимика, рухнув прямо на него. Вскинула руки, пытаясь защититься и смягчить падение. Ударилась плечом, услышала словно издалека ругань Донта и окрик Адриана. Попыталась отодвинуться подальше от одержимого, встать… но не успела. Ничего не успела.