— Я хочу, чтобы ты успокоилась, — возразил Блак. — Ты опять забыла про таблетки?
— Ну… вчера пила. Только они, видимо, на такое не рассчитаны, слишком слабые. Я совсем неадекватна, да?
— Не то чтобы совсем, но заметно. Мне кажется, в норме ты бы не ударилась в такую панику из-за Ваксы. Переживала бы, хотела помочь, но не настолько.
— Наверное.
Некоторое время мы молчали. Адриан пил крепкий сладкий чай и ел какой-то монструозного вида бутерброд, я запивала свое пирожное кофе. Мне действительно заметно полегчало, не знаю уж, но какой причине. А потом мысли соскользнули в знакомую сторону, я вздохнула и, поморщившись, заела испорченное настроение кусочком сладости.
— Ты чего? — полюбопытствовал некромант.
— Ничего нового, — поморщилась я снова, а йотом вдруг пояснила: — Я каждый раз в таких случаях чувствую себя неблагодарной дрянью…
— Неблагодарной кому? — удивился он.
— Родителям. Ты сказал про маму, ну я и… Понимаешь, мои родители живы. А еще есть две сестры и старший брат. Только мы не виделись уже лет десять. Когда мы с Ликой последний раз были в родном городе, мать закатила безобразный скандал, и как она меня только не обзывала… Меня и особенно Лику.
Родители полагали, что именно Ангелика стащила меня с правильного пути, уволокла в столицу и столкнула в пучину разврата. Все пеняли на наследственность. Мать Лики вела весьма… свободный образ жизни — мужчины, алкоголь, внезапные исчезновения в неизвестном направлении. От кого нагуляла дочь — не знала и почти ею не интересовалась. Пока была жива бабушка, женщина очень тихая и нелюдимая, о Лике заботилась она, а потом подруга оказалась предоставлена самой себе.
Я только после института поняла, насколько вовремя мы с Ангеликой попались друг другу в детстве. Если бы не она, я бы никогда не набралась решимости уехать и взять жизнь в свои руки, хотя идея со столицей принадлежала мне и журналистикой Лика заинтересовалась с моей подачи. А без меня она, скорее всего, повторила бы жизненный путь собственной матери: горячая, увлекающаяся, действующая вперед размышлений — подруга очень на нее походила.
С той безобразной сцены мы не бывали в родном городе. Просто подхватили вещи, которые даже занести в дом не успели, и пошли обратно на вокзал, где поменяли билеты и вернулись в Шорру.
И очень часто, когда жизнь так или иначе сталкивала меня с вопросом отношений с родителями, я задумывалась об этой истории. Порой с облегчением понимала, что, возможно, сохранила таким поступком себя и убереглась от гораздо более серьезных разочарований, а порой, вот как сейчас, испытывала стыд.