На тот момент мне подобная сделка показалась весьма привлекательной, и на следующий день он объявился на сногсшибательном красно-черном автомобиле, способном развивать скорость до двухсот километров в час и даже оборудованном кондиционером.
Как он объяснил, причина, почему он сдал мне в аренду этот автомобиль, заключалось в том, что все его деньги находились в банках, а из-за гражданской войны банки не работали.
На своем новом автомобиле я выехал прокатиться по городским улицам, и был несколько удивлен, что все оборачивались и смотрели на меня. Подобное поведение я приписал чувству восхищения, что вызывал мой автомобиль. Однако, стоило мне въехать в революционную зону, как «джип» с четырьмя вооруженными парнями преградил путь, они заставили меня выйти из автомобиля и собирались поджечь его.
Ни мои отчаянные протесты, ни мои документы, указывающие на то, что я журналист, аккредитованный при революционном правительстве и Организации Американских Государств, не произвели на них никакого эффекта и не сумели разубедить. Все, что удалось добиться от них, так это поток новых оскорблений и заявления, что это машина «олигархии» и символ тирании в стране.
Очень быстро вокруг нас, на углу, где меня остановили, собралась внушительная толпа, человек в сто, и я с ужасом наблюдал, как эти люди готовы были мой яркий «Тандерберд» превратить в кучу металлолома. Так уж получилось, что в то самое время там проходил Гектор Аристи, на тот момент вице-президент революционного правительства, с которым я был хорошо знаком. Криками я привлек его внимание и объяснил, что тут происходит.
Когда он пробрался через толпу к автомобилю, то воскликнул удивленно и, обернувшись ко мне, спросил:
— Где ты это достал?
Я объяснил, что и как, а он в отчаянии схватился за голову.
— Да ты спятил! — воскликнул он. — Это был любимый автомобиль Рамфиса Трухильо, сына диктатора. На нем он разъезжал по городу и показывал своей свите каких женщин привезти к нему, а кого нужно было ликвидировать. Это самый ненавистный автомобиль в стране и теперешний его владелец — тот, кто тебе арендовал его — держал машину у себя в гараже под замком, потому что стило ему выехать на ней, как его останавливали, а машину пытались сжечь.
Но в любом случае автомобиль этот очень уж пришелся мне по душе, и расставаться с ним совсем не хотелось.
Я выпросил у Аристи специальный пропуск, позволявший мне ездить всюду, а на бортах автомобиля написал «Пресса», «Испания», «Только что куплена», «Оставьте меня в покое», «Да, все знаю…» и так далее, и тому подобное, но, несмотря на предпринятые меры, эти и некоторые другие, в меня неоднократно швыряли камнями, но еще чаще плевали. А когда, в конце концов, начали прокалывать колеса каждый раз, как я где-нибудь парковался, то тут уж и я не выдержал, сдался и вернул автомобиль его владельцу, и пересел в свой старенький, астматичный, но надежный и верный «Фольксваген».