Их окружил вихрь из странных маленьких белых перьев, столь плотный, что они оказались словно внутри шерстяного клубка.
Или снежного бурана, потому что вновь вернулся холод.
– Стой спокойно. – Нэ наконец его отпустила. – Я прекрасно пряталась одна, когда ты рядом, все сложнее.
– Что? Где мы?
– Мое убежище. Всем людям время от времени требуется уединение. Постарайся не шевелиться и не касаться плечами стенок. Мы все еще на том же месте, где я тебя нашла, просто нас не видят до поры до времени.
– Эта тварь.
– Пустой. Эта тварь – настоящий пустой. Человек со знаком водоворота, асторэ, не получивший обучения, коснувшийся силы и спятивший от этого. Чудовище.
– Я знаю, кто такие пустые. Разве они не величиной с гору? Это была лишь легенда.
– Тебе повезло, что эта легенда на уровне чувств ненавидит шауттов больше, чем людей. Он опасен и будет убивать всех, кого встретит, как убил в этой деревне. Наверное, тут и произошло перерождение. Шаутт удачно отвлек его, но пустой вернется. И будет искать. Пока ему не надоест, или пока он нас не забудет, или не найдет новую жертву.
Эйрисл осторожно сел, чувствуя, что ноги его подводят. Слишком много всего за неполный час.
– Твое убежище надежно?
– Пока хватает моих рисунков. Их достаточно. Не волнуйся.
– Хорошо. Тогда будем ждать.
И они ждали, слушая нескончаемые крики умирающего шаутта.
Я не посмею смотреть им в глаза, потому что вина моя безмерна.
Что им можно сказать?
«Простите»?
Такое нельзя прощать.
Я бы не простил.
Лавьенда доверяла мне, называла своим другом, поставила во главе армии. Я должен был успеть! Прийти на помощь генералам Кама. До того как начнется битва за Тропу Любви.
Но меня подвела проклятая мелочь! Хитрость лживого Тиона.
И это изменило все. Мы пошли по другой дороге, застряли в предгорьях и не успели.
Теперь я лечу в Талорис и не надеюсь ни на что хорошее.
Генерал армии Западного Кулака Ари да Эрбет
– Платье какого цвета сегодня желает госпожа?
Моника была очень расторопной и, казалось, держала в голове массу деталей, чтобы угодить Шерон и ее «сестре».
Про последнюю указывающая нисколько не сомневалась, что никто во дворце не считает их родство настоящим. Они были не похожи друг на друга. Не только потому, что являлись уроженками двух соседних герцогств. Но и потому, что Бланка вела себя совершенно иначе: осанка, то, как она ела, пила, говорила – все указывало, что перед ними благородная. О Шерон такого не скажешь.
Но на ложное «сестринство» никто не обращал внимания. Его как бы не существовало, ибо в Каскадном дворце не замечают вещей, которые несущественны. Личные гости герцога могли утверждать и о более неправдоподобных вещах вроде алых ворон на зеленом небе.