Он задрал голову и несколько секунд высматривал точку в небе, после чего недовольно фыркнул:
— Не знаю, не видно ничего. Слишком высоко.
Я удивлённо посмотрел на него, потом на птицу и снова на него. Он что, серьёзно не видит?
Протянув ладонь к правому боку, где на поясе висел колчан и лук, я обхватил оружие левой ладонью, следом достал стрелу… и тут орк скептически хмыкнул.
— Можешь и не пытаться, слишком высоко. Даже настоящему эльфу не попасть с такого расстояния.
Вместо ответа я демонстративно проигнорировал его слова и продолжил прицелился, даже не остановив лошадь. Реакция орка последовала незамедлительно — он начал смеяться надо мной. Пара секунд и стрела с характерным звуком взмыла вверх.
— Я же говорил! — сквозь смех сказал он и продолжил потешаться надо мной.
Не обращая на него внимания, я проследил за полётом стрелы, затем достал новую и та взмыла вверх после более тщательного прицеливания. Пару секунд ничего не происходило, а потом раздался вскрик птицы. Орк поперхнулся собственным смехом и неверящим взглядом упёрся в небо: добыча кулем падала вниз.
Рогдар остановил лошадь и продолжил наблюдать за стремящейся к земле точкой, я же продолжил движение. В итоге птица упала метрах в ста впереди и, судя по звуку, застряла в ветвях. Когда мы приблизились, орк удостоверился, что в ветвях действительно находится мёртвая птица. Он перевёл ошарашенный взгляд на меня, на что я лишь слегка улыбнулся — рожа у него была та ещё. Заметив мою реакцию, он тихо выругался себе под нос. Я же вновь поднял лук и взял новую стрелу, напитав её Ки, выстрелил. Раздался треск, и ветка вместе с тушкой птицы устремилась вниз. Я спрыгнул с лошади и передал поводья Рогдару, который всё ещё продолжал странно смотреть на меня.
Добыча оказалась довольно крупной, по меньшей мере пять килограмм в ней имелось. Эта довольно лёгкая, ничего не значащая победа подняла мне настроение, и мы продолжили путь после того, как орк подвязал тушку к своему седлу. Стрелу из неё я забрал заранее.
Возможность насладиться по достоинству добычей мне предоставилась только через несколько часов, когда желудок уже начинали сводить голодные спазмы. Рогдар наконец объявил о привале и я смог выдохнуть с облегчением, когда наконец слез с лошади. Время проведённое в седле принесло дискомфорт с внутренней стороны бёдер, на лечение которых постоянно утекало Ки, отчего мне приходилось несколько раз медитировать на ходу. Что давалось довольно трудно.
Только стопы коснулись земли, как колени подогнулись и я чуть было не упал. К счастью, через несколько шагов всё прошло, и ногам вернулась прежняя подвижность.